и потянул к своим ногам. Рыженькая тотчас опустилась вниз, согнувшись, наклонила голову. Длинные ярко рыжие волосы рассыпались ей на лицо, когда она опустила голову вниз и тянула губы, нацеливая на обувь мужчины. Едва дыша, она поцеловала носок каждой черной туфли.
— О хозяин, пожалуйста, простите... — Сорвалось с её губ, всё её тело лихорадочно трясло. — Вы всё для меня! Умоляю, умоляю, простите меня! Я буду послушной, клянусь вам... Это глупая ошибка... Я готова ползать у Ваших ног и целовать Вашу обувь всё время! Мне ужасно стыдно! Этого больше никогда не повториться...
Стараясь покрыть своими поцелуями как можно большую поверхность обуви, дрожащим голосом девушка бормотала:
— Умоляю вас, умоляю... Простите меня...
— Лижи, давай!
Рыженькая высунула язычок, стала лизать. Тщательно обмывая слюной всю поверхность, облизывая и сглатывая.
Сергей в ужасе наблюдал как на руках и коленях перед самодовольным ублюдком, с высоко задранной кверху в воздухе задницей и прижатой к полу головой унижается привлекательная сексуальная девушка. Это было просто немыслимо!
Мужчина же снисходительно улыбался и дал девушке возможность облизывать свою обувь на глазах у всех в течение, по меньшей мере, минуты.
После чего он отправил своих любовниц за каким-то креслом и женщины скрылись из виду. Мужчина заполнил образовавшуюся паузу, развлекая народ парочкой неприличных сальных анекдотов. Вскоре за кулисами послышался шум и грохот, и неразлучный дуэт вскоре вновь предстал перед публикой, при этом он чуть было не растянулся на полу пару раз, неуклюже с трудом таща волоком тяжелое кресло своего хозяина в центр сцены.
Взгромоздившись в кресло, мужчина небрежно откинулся на высокую спинку, забросил ногу на ногу и с довольным видом пригладил пальцами свои узкие усики. Какое-то время он просто обозревал стоящих на коленях перед его «троном» запыхавшихся женщин, затем приказал встать одной рядом с другой.
— Сейчас поиграем в Госпожу и рабыню, — сказал он, обращаясь к залу. — А вы друзья посмотрите...