Узник желания. Часть первая: Бойся желаний своих

устав и немного вспотев, она прекратила порку и, ослабив хватку ног, откинулась назад, ощущая приятный холодок кожаного дивана на открытых частях своего разгоряченного тела. Мартин, с красными от слез глазами и припухшими от укусов губами, почти беспрепятственно вылез из плена шикарных ножек девушки. Медленно осел, словно боялся сломаться, сделав резкое движение, а затем и вовсе ничком повалился на пол и заплакал. Спина, исполосованная продолговатыми красными следами ремня, горела от жгучей боли.

— Теперь я стану хозяйкой в этом доме — мечтательно произнесла девушка, не обращаясь непосредственно к мужчине, а скорее констатировала факт — я уже даже знаю, что поменяю здесь. Надеюсь, с финансами у тебя действительно так же хорошо, как ты говоришь. Я люблю роскошь и шик, и тебе придется удоволетворять все мои капризы. Если мне что-то не понравится, то ты очень дорого будешь расплачиваться за это болью. Хотя это будет происходить вне зависимости от моей удовлетворенности. Твои боль и страдания — мое развлечение, твои крики — моя музыка. Ты меня слышишь? — она легонько пнула его в бок.

— Я слышу вас...

— Пока что я не придумала правила поведения, которые ты будешь соблюдать, но верь мне, очень скоро ты их получишь, и не дай тебе Бог осмелиться их нарушить.

У Мартина горела не только спина, но еще и уши. Как же могла она, Дженни, в одно мгновение превратиться в такую холодную, жестокую стерву? Как же он раньше ее не раскусил? Ответ пришел раньше, чем в мозгу успели пронестись вопросы. Он все знал, видел все подсознательно, но это было именно то, что так сильно привязало его к ней сильнее любых цепей. Он упивался ее властью над собой не меньше, чем она. Знал, знал, знал... Отчего же тогда так трудно было себе признаться в том, что ему хотелось ловить каждое ее слово и выполнять любую ее прихоть, словно это был смысл всей его жизни? Ведь он тайно мечтал об этом всю жизнь... правда, не надеялся уже испытать подобное на себе. Теперь, когда он понял все это, боль казалась слаще и даже желанной. Он невольно представил, как эта картинка порки выглядела со стороны, и его сердце зашлось в бешеной скачке.

«Мне так больно... но мне это нравится»

«Ты жалок! Посмотри на себя — ты позволяешь этой самодовольной стерве делать это с собой, одумайся пока не поздно»

«НЕТ!»

— Как ты себя чувствуешь? — с преувеличеной нежностью и заботой поинтересовалась девушка, слишком заботливо, чтобы это была правдой.

— Мне безумно хорошо! — он ответил слабым, слегка подрагивающим голосом, но не врал.

— Вот и славно! — хихикнув совсем как маленькая девочка, она быстрым, полным грации и изящества движением поднялась на ноги и склонила над поверженным человеком голову — перевернись на спину.

Он выполнил ее приказ всего лишь с секундной задержкой, когда колебание предательски закралось в сердце, и он пытался представить, как больно ему будет, но он переступил и через эту черту без сожаления.