меня пока не убедила. Но кое-что я тебе расскажу.
Быстро встав со своего места, она бесшумно начала прохаживаться по комнате, заложив руки за спину. Ильма терпеливо ждала, следя за каждым движением Гилы. Будучи девушкой умной и сообразительной, она уже давно догадалась о предмете разговора. Помня откровения женщины в первый день их знакомства, она и сама начала подумывать об отмщении. Но как это сделать в одиночку? Тем более, если её будут постоянно держать взаперти, закованную по рукам и ногам и с кляпом во рту.
— Нужны верные люди, — думала Ильма, — Которые в нужный момент отопрут клетку и снимут цепи.
Тем временем, Гила, мерила шагами свою коморку, размышляя, стоит ли довериться этой молодой и, возможно, неопытной девушке только потому, что в её жилах течет благородная кровь. Пойдет ли за ней простой люд?! Опасения были небезосновательны. Многие рабыни и слуги попадали в этот страшный замок за долги. Кое-кого отсылали в подарок их прежние хозяева, пытаясь откупиться. Но и та немалая часть невольниц, которая была нагло украдена, тоже понимала, что виною всем их бедам являлись «благородные» господа, бросившие своих верных слуг на произвол судьбы, когда со всех ног улепетывали от армады Миларда.
Гила не могла найти правильного решения, и потому её узкое лицо было мрачным, а глаза — грустными.
— Простите, госпожа, — не выдержала Ильма, — Долго мы будем играть в молчанку? Скажите прямо, что Вы передумали посвящать меня в свои планы. Я не обижусь. Ведь я теперь — ничтожная бесправная рабыня, отданная на съедение этому надменному зверю. — Помолчи, — спокойно ответила Гила, измученная своими невеселыми думами.
В комнате снова воцарилась тишина. Ильма, почувствовав головокружение, прилегла на кушетку. Женщина, подсев к ней на край, ласково погладила девушку по стриженой голове.
— Не обижайся на меня, принцесса, — тихо сказала она, — Просто я не люблю проигрывать. А в нашем случае проигрыш равносилен смерти. Понимаешь ли ты это?
— Да, понимаю, — Ильма резко развернулась, — И не боюсь смерти.
— Какая смелая — ехидно улыбнулась Гила, — А не скажешь ли ты, какой прок будет от того, что нас обеих поджарят на медленном огне?
— Люди поймут, какой тиран ими правит, — принцесса гордо вскинула голову, — Они поднимут...
— Помолчи, умница, — женщина прикрыла девушке рот ладонью, — Никто с места не сдвинется. Каждый считает, что чаша зла его минует. Уж я-то знаю этих людишек! Благодаря их равнодушию я и оказалась у этого изверга.
Она вдруг умолкла и опасливо покосилась на дверь. Ступая на цыпочках, Гила приложила ухо к щели и долго вслушивалась в тишину.
— Всё спокойно, — наконец, выдохнула она, отойдя от двери, — В этом доме нужно быть начеку. Везде есть уши и глаза.