Покупка

способы проявления её недовольства были явно ограничены. Уже привычная за годы службы к подобным манипуляциям лошадь стояла как вкопанная.

Эти протестующие ёрзанья сильнее распалили мой аппетит. Девушка понимала, что, будучи законно проданной, всецело находилась в моей власти, однако природная женская гордость, вероятно, давала о себе знать. Я сознавал необходимость подавить эту гордость в корне с самого начала, чтобы в дальнейшем не испытывать проблем. Взявшись обеими руками за края подола, я резко откинул его, обнажив округлую попку, прикрытую светлыми трусиками, и немедленно отреагировал на очередное ёрзанье несильным, но звонким шлепком, другой рукой схватив лошадь под уздцы во избежание её возможного шараханья. Однако лошадь отреагировала вполне спокойно, в отличие от девушки, которая снова недовольно дёрнулась, вынудив меня на новый шлепок, в этот раз более весомый, о чём свидетельствовала быстро выступившая на оголённом участке белоснежной кожи румяная прогалина. За ним последовал ещё один, не болезненный, но весьма ощутимый. Осознав, что дальнейшие признаки неподчинения могут быть чреваты, девушка притихла и уже не реагировала на зрительные и осязательные поползновения на своё седалище, продолжавшиеся ещё некоторое время.

Довольный развитием событий, я вознамерился перейти к следующему этапу обучения, снял девушку с лошади и, уложив на спину, развязал наверняка затекшие ноги. Я решил сегодня не заговаривать со своей новой собственностью, чтобы не зародить в её потенциально бунтарском мозгу иллюзию какого-то равенства между нами. Молчаливость придавала моим поступкам большую весомость. Кроме того, мне пришлось признать необходимость отложить на будущее испытание интимных навыков её коралловых губок, так как, столкнувшись с некоторой непокорностью, я пока опасался доверить своё мужское достоинство её жемчужным зубкам. Всё остальное я вознамерился познать в полной мере.

Длинные распущенные волосы разметались по земле, придавая девушке ещё больший шарм. Узковатые, словно сведённые в хитром прищуре, голубенькие глазки уставились на меня с непонятным выражением. Возможно, почувствовав, что я утратил бдительность, девушка неожиданно вскинула ножку, пытаясь ударить меня в пах, но природная реакция помогла мне пресечь её намерение. Однако этот враждебный выпад слегка обескуражил меня, но вместе с тем доставил даже некоторую радость, так как излишне покорные девушки быстро приедались. Я любил объезжать брыкающихся кобылок.

Дерзкий проступок требовал незамедлительного наказания, я наклонился и влепил виновнице звонкую пощёчину, немного не рассчитав своей силы, вследствие чего в её глазах выступили слёзы. Я поднял ладонь словно для нового замаха и с удовольствием отметил, как она сжалась, взглянув на меня с опаской, что однако не означало её окончательного смирения. Всё же я не увидел надобности в следующей пощёчине.

Опустившись на колени, я завёл её руки за голову и начал расстёгивать и расшнуровывать всё, что соединяло детали её платья. Поначалу она не пыталась сопротивляться (правда, с завязанными руками это в любом случае было бы сложно сделать), что, впрочем, не свидетельствовало о наступившем полном смирении. Я был начеку, готовый к новым неожиданностям с её стороны. Между тем возбуждение нарастало во мне,