Белый ангел — чёрный демон

со всеми в бараке на цепи, а утром его и след простыл.

Они еще долго сидели, глядя на огонь, и молчали, думая о своем.

— Пора спать, — наконец, сказал Горн, — Завтра много дел.

— Да, господин, — Ливия прижалась щекой к ноге хозяина.

— Ночь холодная, — задумчиво проговорил юноша, — Я хочу, чтобы ты погрела меня в постели.

— Да, господин, — девушка вскочила на ноги, — Я сейчас приготовлю.

— Приготовь, рабыня, и жди меня, — улыбнулся молодой человек, — Я скоро приду.

За окном буря разыгралась с новой силой, но для Горна и Ливии это уже не имело никакого значения. Они были вместе, и любые невзгоды им были нипочем.

ЕЩЕ ОДИН БЕГЛЕЦ

Был поздний вечер. Дождь нудно стучал по крыше. Кулл лежал на своём топчане, тупо уставившись в потолок лачуги. Рана на плече еще давала себя знать, но он уже свыкся с болью и почти не замечал её. Его мысли были заняты другим. Сегодня Кулл был вызван к хозяину. Поведение господина немного удивило раба. Граф осведомился о самочувствии, а потом пустился в пространные рассуждения, смысл которых так и остался загадкой для великана.

Еще и еще раз он прокручивал в памяти слова, услышанные в кабинете его повелителя, но никак не мог понять, к чему тот клонит. На первый взгляд он забыл о промахе своего слуги. Но так мог думать лишь тот, кто не знал Лазара так хорошо, как знал его Кулл. Граф никогда и никому не прощал даже малейших ошибок.

В памяти внезапно всплыла одна незначительная фраза. Хозяин сказал, что его верный раб, быть может, устал, и пора подумать о покое. Что это значило, можно было только догадываться, но у Кулла были на этот счет самые пасмурные мысли.

Из-за шума усилившегося дождя он не услышал, как приоткрылась дверь. Только когда чья-то тень скользнула по стене, раб повернул голову. В тусклом пламени свечи, горевшей на столе, он различил маленькую фигурку Ми. Кулл заметил, как девушку била мелкая нервная дрожь.

— Что с тобой? — удивленно спросил он, — Чего дрожишь?

— Я... — рабыня сделала робкий шажок в сторону лежанки, — Господин! Я...

— Что это значит? — Кулл схватил девушку за плечи, — Что еще ты натворила?

На руках и ногах рабыни глухо скрежетали тяжелые оковы, вместо обычного платья на ней было надето холщевое полотно, представлявшее обычную широкую полосу с дыркой посередине. Вместо пояса талию стягивал матерчатый передник. Неизменным остался только клетчатый платок.

— За что тебя заковали? — более мягко спросил Кулл, прижав девушку к своей груди.

— О, господин, — прошептала она, — Хозяин не объясняет своих поступков. Но не волнуйтесь за меня. Может быть, всё обойдется.

Ми подняла голову, и Кулл прочитал в её взгляде плохо скрываемую тревогу.

— Господин, — совладав с собой, уже более уверенно проговорила рабыня, — Вам нужно бежать.

— Почему? — прохрипел раб.

— Сегодня я прислуживала хозяину за обедом, — немного волнуясь, начала она, — У него был Кларо. Он, конечно, не сидел за столом, а стоял рядом. Хозяин приказал, чтобы он