Это сладкое лово «неволя»

сумела взять себя в руки.

— Еще не поздно отказаться, — с издевкой сказал Вадик.

— Нет, господин, — девушка начала расстегивать пуговицы на рубашке.

Впервые ей приходилось раздеваться перед мужчиной. Если бы Алиса стояла лицом к своему господину, Вадик бы видел, как густая краска стыда заливает её лицо. С огромным трудом преодолевая дрожь, рабыня стянула рубашку с плеч и откинула в сторону. Следом туда же отправились и джинсы.

— Быстрее, рабыня! — прикрикнул на неё Вадик, — Я тебя не стриптиз просил показывать. Пошевеливайся!

Алиса расстегнула лифчик. Её полные груди, почувствовав свободу, буквально выпрыгнули из чаш. Еле сдерживая слезы, она отложила бюстгальтер на лежанку и тут же прикрыла груди ладошками. Вадик недовольно хмыкнул, но подгонять не стал. Девушка услышала его ровный, непохожий на прежний голос.

— Послушай, — тихо произнес парень, — Я уже видел тебя обнаженной, так что стесняться нечего. Ты же рабыня. Кстати, мне очень понравилось твоё тело. Ты можешь им гордиться.

— Простите, господин, — еле слышно отозвалась Алиса и начала стаскивать с себя трусики.

Тонкий почти прозрачный шелк неслышно опустился на топчан. Девушка сжала бедра и повернулась к хозяину лицом. Её удивило, что лицо Вадика не было насмешливым. Наоборот, он с наслаждением рассматривал её во все глаза. Алиса даже почувствовала, какие усилия прилагает парень, чтобы не броситься на неё.

— Надевай платье, — хрипловатым голосом приказал господин.

Алиса в мгновение ока влезла в узкое короткое платье и очень удивилась, что оно пришлось ей в пору. Одернув подол, девушка даже перестала дрожать, хотя, платье было таким коротким, что едва прикрывало ягодицы. Отложной белый воротничок аккуратно лег на плечи, открывая тонкую изящную шею девушки.

— Фартук, — приказал Вадик.

Нагрудник послушно лег на выпирающие полушария, и, когда Алиса завязала тесемки, ласково прижался к соскам, очертив высокий упругий бюст. Девушка услышала, как прищелкнул языком её господин, поворачивая рабыню из стороны в сторону.

Налюбовавшись, он дал рабыне легкие тапочки.

— А теперь я надену на тебя ошейник и цепи, — сказал хозяин каким-то странным загадочным голосом.

Щелчок запора прозвучал, как выстрел. Холодный металл обхватил шею невольницы, словно лишая её всякой надежды на свободу. Еще мгновение, и на лодыжках защелкнулись браслеты, соединенные тонкой прочной цепью. Следуя приказам, Алиса послушно вытянула вперед руки, и Вадик надел на запястья наручники.

— Теперь ты готова, рабыня, — сказал он, глотая слюну, — Убери со стола и вымой посуду.

— Да, господин, — Алиса покорно склонила голову.

Мерно позвякивали цепи, пока Алиса собирала со стола грязную посуду и складывала её в мойку. Она не испытывала неудобств ни от ошейника, сделанного из какого-то очень легкого сплава, ни от наручников и ножных цепей.

Хозяин её тоже не донимал. Усевшись в кресле, он листал какую-то старинную книгу, положив её на колени. Лишь изредка Вадик бросал мимолетный взгляд на кухонную дверь, когда переставал слышать перезвон оков рабыни.

— Не устала? — спросил он, когда Алиса вышла из кухни.

— Нет, господин, — девушка сложила руки под грудью и опустила голову.

Вадик улыбнулся, радуясь покорности рабыни.