Это сладкое лово «неволя»

водрузил ошейник на место.

— Открой рот, — приказал он.

— Не надо, — простонала девушка, — Я не буду кричать.

— Делай, что приказываю! — прикрикнул на рабыню господин, наградив её лёгким подзатыльником.

— Я не могу разжать зубы, — пропищала девушка, — Шлем слишком тугой.

Вадик ухватил пальцами подбородок и оттянул вниз. Алиса послушно открыла рот. Шар проскользнул за зубы и угнездился во рту, а кожаная накладка плотно прижалась к губам. Рабыня попыталась пошевелить языком, но с удивлением, быстро сменившимся страхом, поняла, что не может этого сделать, тем более, вытолкнуть затычку изо рта.

Господин расправил ремни и начал их затягивать на голове и затылке, лишая рабыню последней надежды. Девушка уже не могла сопротивляться, а только мотала головой и тихо мычала. Но вот последняя застежка была затянута, и рот невольницы оказался плотно и надежно запечатан, от чего на глаза навернулись слезы, и Алиса еле слышно заскулила.

— Ну-ну, — Вадик обнял её и погладил по голове, затянутой в тугой резиновый шлем.

И тут Алиса вдруг разрыдалась в голос, забилась в его объятиях, но не вырывалась, а наоборот, прижалась головой к плечу. Потом медленно сползла на колени и, склонив голову к ногам господина, прикоснулась накладкой к его потрепанным кроссовкам, словно целовала ноги своего хозяина.

Такого поворота событий Вадик никак не ожидал. Он даже оторопел, не зная, что ему делать дальше. Глядя сверху на коленопреклоненную связанную рабыню, он вдруг почувствовал жалость к этой девушке и даже немного испугался своего чувства. Такого с ним никогда не было.

Но, придя в себя, парень решительно и мягко поднял Алису с пола и поставил перед собой. Заглянув ей в глаза, он увидел её слезы, но волнение уже прошло, и господин продолжил своё действо, которое доставляло ему удовольствие.

Широким и длинным ремнем он стянул руки невольницы, привязав их к телу. Затягивая пряжку под грудью девушки, он не удержался и еще раз погладил аппетитные полушария грудей, на несколько мгновений задержав свои ладони на плотных бугорках возбужденных сосков. От этих прикосновений его плоть восстала, и Алиса увидела, как топорщатся штаны в области паха.

Вадик поспешно отстранился от рабыни и, запустив руку в очередной ящик, выудил оттуда белый передник, так же сделанный из латекса. Пока он расправлял его и повязывал на талию Алисе, девушка слышала, как хрустит податливая резина. От этих звуков и новых ощущений между ногами уже бушевал настоящий пожар, а её закупоренная щелка извергалась новыми порциями соков, готовых прорвать преграду и излиться на пол.

— Ложись на топчан, — приказал господин, — И повернись на живот.

Алиса выполнила приказ и замерла. Она не могла видеть, что делает с ней хозяин, но чувствовала, как лодыжки туго стянул ремень. Второй связал её колени. По хрусту девушка догадалась, что на ноги ей надевают резиновый мешок. Потом зазвенела цепь, и карабин защелкнулся на кольце ошейника.

— Можешь лечь на бок, — разрешил Вадик, — Спи. Завтра утром я тебя разбужу и освобожу.

Щелкнул выключатель, погас свет. В коморке