Комиссия

признаюсь, смотрелась весьма эффектно. Мой «сюрприз» я приготовил на досмотр при выходе, поэтому не стал задерживать посетительницу:

— Спасибо. Все в порядке. Можете пройти во вторую раздевалку.

Катерина, в отличие от своей коллеги, была зажата и скована. Она тщательно прикрывала руками свои прелести, стараясь держаться к окну спиной. Я быстро прогнал ее через сканер и отпустил с богом. Ведь впереди меня ждала первая встреча с самой Анжелой! И столичная начальница превзошла самые смелые мои ожидания. Она не красовалась, как Светлана, и не зажималась, как Катерина. Женщина вела себя так, словно была тут передо мной полностью одетой. Ее грудь средней величины имела совершенную форму, соски смотрели чуть в стороны. Плоский тренированный живот безо всяких ступенек и наплывов плавно переходил к мыску. Между ног у Анжелы все было гладко выбрито, а верхний краешек ее расщелины едва выглядывал снизу. Фигура была безукоризненной и все было в меру: нигде не выступал ни жир, ни перекачанные мышцы. Только плавные изгибы и гармоничные переходы между ними. Но главное — кожа! Матово-бархатистая и покрытая ровным бронзовым загаром безо всяких белых следов от белья. Такой можно было получить только в солярии.

— В кабинку, пожалуйста. Ноги на синие круги, руки — на желтые.

— И для этого раздеваться надо было?, — сердито спросила она через плечо, подчинившись, однако, моему требованию, — В аэропорту такие же стоят, но этого не требуется.

— Стоят. Похожие на те, что я и заказывал. Но, насколько я помню, Анжела Игоревна, именно Вы в свое время зарезали смету и распорядились найти что-нибудь подешевле.

Она ничего не ответила на мое справедливое замечание, уткнувшись взглядом в стену. Я включил сканер и спустя несколько секунд отпустил барышню.

По заводу я сопровождал их вместе с начальником производства. Анжела, явно желая отомстить, совала свой нос во все дыры, требовала самые разные документы и придиралась ко всему, что можно, фиксируя все замечания в своем блокноте. Но ничего! Ты еще свое получишь, сучка!!!

Инспекция затянулась часов на 5. Когда она закончилась, Анжела Игоревна закрыла свой блокнот и со злорадным торжеством сообщила:

— Ну, поздравляю вас, коллеги! Все очень плохо! Такого бардака я даже представить себе не могла. Я, разумеется, доложу обо всем, что увидела, на совете директоров. Подозреваю — полетят чьи-то головы. Но это ваши проблемы. Работать надо было лучше.

Завпроизводством начал было оправдываться, но я оборвал его.

— Не унижайся, Николаич. Мы же знаем, что у нас полный порядок.

— Порядок?!, — взвилась Анжела, — В Журнале учета огнетушителей не хватает одной единицы! Инвентарные бирки на стульях грязыне! Две бумажки под конвейером! На халатах у персонала несколько пуговиц оборвано. И где эти пуговицы, я вас спрашиваю?! А если они упали на конвейер и попали в травильный блок? Это же вся партия бракованная выйдет! А это уже миллионы убытков! Я уж не говорю о... Впрочем, вы все увидите в моем отчете перед тем, как вас уволят!!!

— Увидим, Анжела Игоревна, — спокойно