Комиссия

спектакль!, — подавив смех похвалил я, — Только мы такое уже проходили. Милочки, да я на подставах собаку съел, еще когда вы букетики учителям в младших классах носили. Я 20 лет в органах отслужил и такое видел, что ваше представление — это просто детский утренник.

— У нас запись!, — истерично закричала Анжела.

— У меня тоже, красавица. Камеры здесь и здесь, — я показал пальцем, — И Ваше милое шоу с обнажением превосходно записалось в HD-качестве с первой секунды. Да еще и со звуком. Стерео, между прочим. Своими действиями Вы нарушили как минимум 2 статьи уголовного кодекса, не говоря уж о кодексе поведения, принятом в нашей компании.

«Жертва насилия» мигом сникла, закрыла лицо руками и... зарыдала, как плаксивая девчонка. Я же обратился к ее подельницам.

— А вы, глупые, чего у нее на поводу пошли? Своей головы нет? С такой причиной увольнения, боюсь, вас и уборщицами не везде возьмут. Все что могу для вас сделать — это не докладывать начальству о вашей роли в этом спектакле. А уж как вы Анжелу Игоревну уговорите вас не сдавать — это ваше дело. Только, чую я, она на вас и постарается все свалить. Но уж тут я бессилен. Забирайте ее и марш отсюда!!! — рявнкул я на прощанье.

Женщины подхватили свою начальницу под руки и запинаясь покинули кабинет. А я решил отправить Скоморохову еще один занятный видос.

* * *

Месяца через 3 я получил распоряжение Генерального срочно явиться в Москву, в центральный офис. И никаких объяснений. Встретившая в аэропорту машина, отвезла меня в хороший отель, а затем в нашу штаб-квартиру. Всю дорогу от Томска я ломал голову о причинах вызова, но причин не находил. А на мои звонки Петруха упорно не отвечал. Зато он лично встретил меня в своей огромной приемной с распростертыми объятиями. Потом мы пили коньяк в его кабинете и делились новостями, не относящимися к работе.

Зная характер шефа, я с расспросами не лез. Сам все расскажет, когда посчитает нужным. Наконец, он решил, что достаточно потомил меня, и начал:

— Хотел, Серега, лично тебя поблагодарить за твой подарок.

— Ты о чем?, — не врубился я

— Презент роскошный. Настолько, что я себя в долгу перед тобой чувствую. А я, сам знаешь, долги всегда возвращаю. Как Ланнистеры, ха! Ну, догадываешься?

Я помотал головой.

— Да я об Анжеле! Ты же ее тайные пристрастия вскрыл. Да еще и на блюдечке ее мне подал, благодаря тому компромату с изнасилованием. В общем, прессанул я ее хорошенько после ее возвращения. Она поерепенилась для вида, конечно, но... Наша Анжела Игоревна умная девочка, и решение приняла правильное. Потом, правда, подрессировать ее пришлось немало, но это я умею. Зато сейчас она послушная, как цирковая собачка. Но это только для меня. А для всех остальных — она еще большей стервой стала, чем раньше. Боятся ее, почти, как меня. Чего притих?

— Да я в шоке. А с ее помощницами что?

— Уволил на