Воспитание племянницы

в прошлый раз, Виталий приказал снять шорты. Снимая их, Вика почувствовала, как предательские трусики немного сползли вниз за шортами. Но поправить, на глазах Виталия не решилась.

Глядя на нее, а ей казалось, что он смотрит только между ног, дядя снова рассказал, за что она будет наказана, и как.

— Ты получишь тридцать ударов. Сериями по десять. С перерывами по ...десять минут. В перерывах ты будешь стоять посредине комнаты, и думать о своем поведении.

Вика слушала и думала, что ей придется сегодня дольше щеголять перед ним в трусиках. Он, наверное, будет смотреть на нее. От этих мыслей, у нее потеплело между ног. Она боялась признаться самой себе, что ей приятно подчиняться ему, быть покорной.

Виталий, рассказывая, любовался своей племянницей. С удовольствием оглядывал ее ладную фигурку, стройные ножки. Он заметил сползшие трусики, и приоткрывшаяся щелка непроизвольно притягивала его взгляд.

Ему захотелось потянуть время, пока она стоит перед ним такая послушная. Сославшись, что ему надо попить воды, он сходил на кухню. Вернувшись, скомандовал ей ложиться.

Вика легла на подлокотник, опираясь руками. Как и вчера, ее попка оказалась выставленная вверх. Только предательские трусики еще немного сползли. К тому же она почувствовала, что от небольшого возбуждения намокла. «Вряд ли он заметит», — решила она.

Виталий снова гладил ее ремешком по спине, попке, бедрам ногам. Вика затаила дыхание, в ожидании удара. Жесткий ремень по-особенному касался ее кожи. Это было приятно, очень приятно. Несколько раз ремень проехался по ее возбужденным губкам. Ей было стыдно, но, одновременно она возбуждалась все сильнее.

Виталий, с жалостью, прекратил ласкать ремнем девочку. Нанес первые удары. Медленно, с расстановкой. Он бил не сильно, делая большие паузы. Между ударами проводил ремнем по попке, поглаживая ее. Когда ремень скользил по ее попке, Виталий специально задерживал его на секунду на ее щелке.

Вика только ойкала от ударов. Было не больно, а как-то горячо. Она чувствовала, что сегодня ее бьют по-другому. Удар, небольшая боль, тепло по телу, и истома разливается в паху. Ощущения нарастали. Наконец, Виталий сделал последний, десятый удар. Помог Вике встать и отвел ее за руку на середину комнаты. Она стояла, опустив глаза. Улучив момент, поправила трусики. С ужасом поняла, что они сползли гораздо больше, чем она думала. Наверняка, дяде хорошо было видно все... Но эта мысль только усилила ее возбуждение.



Через десять минут, Виталий помог ей лечь для второй порции. Специально немного раздвинул ей ноги. Теперь ремень после удара, скользя по попке, попадал ребром между ног девочки, потом поднимался, лаская ее губки через трусики, и заканчивал свое движение на второй половинке.

Вика возбуждалась с каждым ударом. Ее дыхание стало прерывистым. Иногда она особенно глубоко вздыхала, когда ремень касался ее клитора. Даже тихонько простонала, когда он, напоследок, провел ремнем несколько раз вверх, вниз по ее щелке.

Отведя ее снова на середину комнаты, он не дал ей возможности поправить трусики. Не отпускал ее ни на минуту.

— Положи руки на