Двести за вредность

передало половому органу Геры импульс к освобождению. Переполненный спермой, он начал изливаться в рот брюнетки. При этом рычал он отнюдь не по-женски. Маринка, не носившая трусиков вовсе, сунула руку в свою капающую раковину, Дарья сжала бёдра.

Рот брюнетки переполнился спермой, она не успевала глотать, густые белесые струйки потекли из уголков её рта. Она оторвалась от опустошённого органа и быстро повернулась к выползающей из под неё Дарье. Та приподнялась, и протянула свои губы к губам брюнетки. Женщины, целуясь, размазывали сперму по губам и слизывали её со щёк и подбородков друг друга.

Через минуту все стояли, приведя себя в порядок. Брюнетка огляделась, приложила пальцы к вискам и в изнеможении потрясла головой. Затем ни слова не говоря кинулась к выходу.

Три подруги вышли из торгового центра.

— Сколько? — спросила Дарья.

— Восемь минут с копейками, — отозвалась Марина.

— Круто.

Сели в машину. Гера блаженно откинулся на спинку сиденья.

— Блядь, я до самого последнего не верил, что ты её разведёшь, — подал он голос.

— А то! — обернулась к нему с улыбкой жена. — Понравилось?

— Классно. Но и напугали вы меня сегодня реально. Про кастрацию было страшно. Подумалось, могут и вправду подсыпать чего-нибудь и позвать ветеринара...

Подруги рассмеялись.

— Вот-вот, игры играми, но ты не расслабляйся. Мы тебе устроили сбывшуюся мечту, теперь твой черёд. Готовься! Дома с живого не слезем. Я вообще без оргазма осталась, — добавила Дарья.

— Девчонки, я за день натерпелся, для вас всё что угодно! Ручки, ножки, сиськи-письки, жопки — всё вылижу и оттрахаю, — он помолчал и задумчиво добавил: — Восемь минут... А всё же мог кто-нибудь войти...

— Не дрейфь, всё схвачено, Гера... — самодовольно улыбнулась Дарья в салонное зеркало. — У Маринки начальник безопасности этого центра в приятелях.

— Даа... — мечтательно заложил руки за голову Герман. — Как она сосала!!! Сногсшибательно. Повезло, красивая женщина! Повторить бы...

Дома, пока Герман отправился в ванную, подруги налили себе мартини.

— Слышь, повезло ему...

— Ага! Счастливый!

Женщины начали хихикать. Вскоре хихиканье перешло в безудержный хохот, а после в истерику. Подвывая и захлёбываясь, подруги со слезами на глазах давились:

— Мляяя... Красивая женщина!!! Ой-ой-й, не могу... Какие мужики тупые!

— Ага! Зашла, мля, случайно в сортир... и через пару минут сосёт на коленках... Мамочкиии моиии!

— Писец!!! Они реально в такое верят!

Кое-как успокоились. Дарья подсела к подруге на ручку кресла.

— Клёво ты Лёшика загримировала. Я его сначала и не узнала из-за парика. Только всё время боялась, что мой ему под юбку полезет. Вот был бы номер!

— Фигня, выкрутились бы, с этими лохами педальными просто, — отмахнулась Маринка.

— Как такой голос сделали?

— А, что ты думаешь он кабинке делал? Баллончик с гелием! Как раз на предварительные ля-ля-фа хватает, потом наша брюнеточка только чмокала.

— Кстати, сколько я тебе должна?

— Триста зелёных попугаев. Было бы сто, но Лёшик ненавидит, когда ему бабы сосут. Даже лесбиянки — двести за вредность.