Здравствуй, жопа! Новый год…

Меня насиловали трижды...

и первым сделал это Миша

на Новый год у Сани дома...

вторым

был Саня... третьим — Рома, —

мы девяносто первый год

встречали вместе... ну, и вот

как это всё произошло:

мы торт купили и вино,

и было нас сначала трое...

но появился Миша вскоре,

и стали пить мы вчетвером...

ах, разве думал я о том,

что ночью той произойдёт?

Не думал я... «Андрей не пьёт», —

смеялся Миша, подливая

вино в бокал мой, — и, не зная

о его замысле, я пил,

не пропуская... глуп я был!

Пацан, неопытный совсем...

ах, мама-мамочка, зачем

я пил с друзьями ночью той?

Ведь я же был не голубой,

и не мечтал я и не думал,

что вместо девочки я буду

на Новый год, и в зад меня

будут натягивать друзья...

Нет, я, конечно, знал, что парни

такие есть... но чтобы Саня?!

но чтобы Рома?! чтобы Миша?!

Ни разу я про них не слышал...

Да, я не думал о таком, —

я был обычным пацаном,

и, как любой растущий парень,

я в кулаке писюн свой парил —

дрочил я, думая о бабах:

в своих фантазиях я лапал

то одноклассницу Анжелу,

то продавщицу тётю Стеллу

из магазина «Промтовары»,

то трахал мысленно Тамару —

студентку, Санину сестру...

я представлял себе пизду,

и о парнях я не мечтал —

я баб в фантазиях ебал, —

вполне обычным парнем был...

А Миша мальчиков любил,

как я узнаю уже позже,

и — он мальчишек мужеложил, —

имея склонность эту, он

ни одному юнцу пистон

пробил в 121-ой школе...

причем, мальчишек не неволил —

они давали ему сами,

и — он ебался с пацанами

по-настоящему... короче,

был педерастом Миша; впрочем,

ему уж было лет семнадцать,

и с Саней... с Саней он ебался

почти полгода — Саню он

в очко натягивал, причем,

ни во дворе, ни в школе нашей

никто не знал — не подумал даже,

что Саня Мише подставлял...

и я, естественно, не знал,

что Миша Саню педерастит...

а Рома с Саней в одном классе

учился вместе — были старше

они на год меня, но с Сашей

я с детства самого дружил —

в соседнем доме Саня жил...

Такой вот был тогда расклад,

когда меня впервые в зад

они — все трое! — отымели

под завывание метели

у Сани на диване дома...

все трое: Миша, Саня, Рома...

Итак, мы Новый год встречали.

Куранты били... мы кричали

«Ура!» — бокалами звеня,

за новый год мы пили... я,

хотя и самым младшим был,

но — как мужчина! — лихо пил

вино со всеми наравне, —

хотелось быть взрослее мне,

и — от друзей не отставая,

я пил, еще не понимая,

что Миша хочет ночью этой

меня оттрахать... Сигареты

дымили... музыка гремела...

смеялся Миша, то и дело

мне подливая... и хотя

я далеко был не дитя —

мне шел четырнадцатый год,

но я был младше всех... и вот,

как говорится, был я вскоре

в дымину пьяный — и, невольно

едва не опрокинув стол,

со стула рухнул я на пол,

чем пацанов развеселил...

и хотя пьян я в жопу был,

но всё же помню, как меня

в другую комнату друзья

втроём тащили — на диван,

чтобы проспаться смог я там, —

вполне разумное решенье...

Но Миша жаждал наслажденья,

и — отрубившись, я не слышал,

как, надо мной склонившись, Миша

сказал, смеясь: «Какая попа!» —

и тут же ласково похлопал

меня по булочкам, — я спал...

Потом мне Саня рассказал,

как Миша, попу мне лаская,

взглянул на Рому: «Ох, какая

тугая попка у Андрея...

Что, пацаны? Может, проверим,

целяк Андрюха или нет?»

Пьяны все были — и в ответ

заулыбался Рома, глядя,

как Миша, попу мою гладя,

другой рукой через штаны

сжимает хуй свой... «Пацаны,

у