Седьмая

было придирки

Я одета, словно блядь,

В моих трусиках две дырки,

Чтобы время не терять,

Лифчик грудь не прикрывает,

Тело стянуто в корсет.

Очень часто так бывает,

Что одежды вовсе нет.

В моей чёрной униформе

Есть перчатки по руке

И сапожки на платформе

И огромном каблуке.

Юбочка, чулки: оценишь

И подвязки на чулках.

Ведь колготки не наденешь

Если ноги в кандалах!

Кандалы на мне поныне,

Но с вершины дней своих

Я, смирив свою гордыню,

Полюбить сумела их.

Нет замков, одни заклёпки.

Я рабыня навсегда.

Плётка, цепи да верёвки.

Так текут мои года.

На руках браслетов пенье,

Шевельнёшься. звон в ушах.

Восемнадцать крепких звеньев

Ограничивают шаг.

Шаг вперёд, шаг влево, вправо,

Кандалов негромкий звон,

Я одна, но для забавы

Иногда приходит Он,

Мой Хозяин. Пусть я стала

Лишь игрушкой для него,

Пусть себя я потеряла,

Мне не жалко ничего.

Каждый вечер, как по ноткам,

Он спускается ко мне

И тогда гуляет плётка

Мне по попке и спине.

На обеих ягодицах

У меня стоит клеймо.

Чтоб я не могла забыться,

В плоть впечатано оно:

Раскалённое железо

Букву «N» и цифру «семь»

Глубоко, как два надреза

Выжгло в коже насовсем.

В мои маленькие губки

Вбиты кольца между ног,

И меня сквозь них на сутки

Запирают на замок.

Грудь серёжками пробита,

Есть кольцо и на пупке.

Маленьким колечком клитор

Серебрится на лобке.

И бывает, так накажут.

Прикуют меня к станку,

Ниткой все колечки свяжут

И притянут к потолку.

Перебросят через балку.

Нить протянется до ванн,

Там на ней подвесят банку

И отвёртывают кран.

Весу в банке прибывает,

Тихо капает вода,

Груди кверху поднимает,

Следом тянется пизда.

Банки разные. Не знаешь

Что решил хозяин взять.

И со страхом ждёшь, гадаешь.

Ведь отсюда не видать!

Замираешь без движенья:

Это вправду тяжелей?

Иль моё воображенье

Прибавляет весу ей?

Только бы не оторвало!..

По спине холодный пот,

А чтоб я не так орала,

Мне завязывают рот.

Если я сама с собою

Не выдерживаю дня,

То находится другое.

Наказанье для меня.

Это не опишешь строчкой.

Очень хитрая сбруя:

Вместо трусиков цепочки,

На цепочке два «хуя».

Первым затыкают лоно

В наказанье для одной

Моей дырочки солёной,

В попку вводится другой.

Замираешь в сладких муках,

И нельзя забыть о них.

А цепочка тонет в губках

Сами знаете, в каких.

Снизу всё закрыто крепко,

Цепи тянутся к соскам,

Зажимают их в прищепки,

И защёлкивают там.

Выше кляп, к нему приладят

Цепь. порядочный кусок,

Кляп вставляют в рот и сзади

Закрывают на замок.

Длинная цепочка свяжет

Все в систему меж собой,

Снизу тянет, если даже

Только двинешь головой.

Их совсем нельзя касаться.

Ни цепочек, ни трусов.

Очень трудно продержаться

Больше нескольких часов.

Истекаешь в одиночку,

Всё шевелится в тебе,

Колокольчик на цепочке

Бьёт по бёдрам при ходьбе.

И когда вся изведёшься

От желанья, словно зверь,

Как угодно извернёшься,

Лишь бы взял тебя теперь.

Есть ещё такая шутка

В наказанье для девиц.

Кожаная мини. юбка,

Чуть длиннее ягодиц.

Спереди и сзади дырки

В них цепочка, как засов.

А внутри неё впритирку

Много маленьких шипов.

Надевают осторожно,

Запирают на замок,

А цепочку эту можно

Пропустить промежду ног.

В этой юбке смак особый.

В ней нельзя ни лечь, ни сесть.

Много тут ещё для пробы

Всякого другого есть.

Деревянная лошадка

С острым гребнем на спине,

И на ней совсем не сладко

Ездить доводилось мне.

Дерево. учитель строгий,

Снизу режет пополам.

И не слезть, поскольку ноги

Привязали к стременам.

Маски, лифчики, корсеты,

Два крюка под потолком,

Клетка есть, но в клетке этой

Помещаюсь я с трудом.

Не вставать и не садиться.

Это выдержать трудней.

Лишь когда хозяин злится,

Я оказываюсь в ней.

Есть ещё станок и дыба,

Пыточное колесо.

Если только мы могли бы,

Я б хотела сразу всё!

Иногда меня выводят

Погулять в