Комбайнеры

Медленно, загадочно водя указательным пальцем по его животу, она словно рисовала на нем причудливые знаки, древнетанюшкинские иероглифы, где она, быть может, раскрывала душу своему богу. Движения становились все более рассеянными, сонливые веки заволакивали глаза темнотой, и девушка погружалась в глубокий сон. Наступал покой и умиротворение вплоть до самого утра.

Деревенский рассвет в полной тишине. Небо над спящими домами окаймлено с востока розовой полосой, теплым нимбом, тающим за какие-то пол часа. Солнце стыдливо показывается из-за горизонта, поражая нас своим алым огнем, и медленно карабкается вверх, расцветая, становясь все ярче. Ничто не может устоять перед его светом, ни далекие звезды, ни нахлебница луна. Даже мы, того не подозревая, живем по его законам, соблюдая день и ночь, встречая лето и зиму. Солнце — царь жизни, также как и лев — царь зверей.

— А-а-а, бля, — вдруг истерический крик Григория пронзил утреннее умиротворение.

— Товарищи, сегодня я завершил труд своей жизни, — надрывался он, — все, наконец, хватило гаек, и мой Запр готов к старту. Ща заведу, увидите.

Вся деревня примкнула к окнам. Многие подготовили свои бинокли, лорнеты. Местный лесник Иван достал из погреба подзорную трубу, подаренную ему в прошлом веке. Гробовая тишина. Все ждут чего-то. Минута. У пастуха Игоря сломана жизнь, он захотел в туалет и вынужден был уйти от окна. Его мать плачет за сына и смотрит в его бинокль. Прошла еще одна минута, и вдруг невообразимый звук, что-то вроде помеси мопеда с танком, раздался с окраин деревни. Это Григорий Тыбрин тронулся с буксами и помчался по проселочной дороге под сто километров в час. Андрей в спешке схватил секундомер и замерил время комбайнера на скоростном отрезке от свинарни до здания туалета.

«Я на ЗИЛке время лучше показывал» — с гордостью отметил он и прислушался.

«Ну, точно, поршневые кольца от Ламборджини, коробка от комбайна, судя по перегазовкам, да и сам Запр больше смахивает на комбайн, чем на легковой автомобиль. Это надо же так напиздить, чтобы собрать такое. Ездеет, ведь, и не плохо». Андрей вдруг проникся уважением к деревенскому умельцу, сборщику Запорожца модели «Комбайн».

Но время поджимало, и Андрей в спешке отправился на работу. Основной груз проблем был уже решен, техника подготовлена к посевной, но оставались многочисленные мелкие поломки связанные с творчеством Григория. Как бы то ни было, два тарахтящих комбайна и четыре ЗИЛка спокойно колесили по колхозному полю, распугивая ошалевших воробьев. Те, впервые увидев работающий комбайн, поднимали дикий галдеж, что вызывало умиление у механизаторов.

«После обеда председатель должен зайти, а вечером сеструха придет, так что скучать не придется», — думал на ходу Андрей. Несмотря на кажущиеся однообразие, ему нравилась его работа, он с усердием искал поломки в комбайнах, самосвалах, что было необъяснимо, по мнению коллег. Он упивался грандиозной гаражной обстановкой, огромными кучами запчастей, лужами масла, застывшими монстрами поломанных машин. Иногда председатель звал безустанного механика к себе в гараж починить какую-либо из его машин, и тогда Андрюха отрывался!