губы даже пересохли от волнения:
— Клянусь!
Она обнимает тебя, прижимаясь, и вы погружаетесь в поцелуи: её язычок играет у тебя во рту, становясь то нежным и ласковым, то острым и упругим. Ты хочешь поймать его, чтобы чуть пососать его кончик, но она ловко уводит его, проводя им то по твоим губам, то по языку и нёбу.
Её груди приятно прижаты к твоему худощавому телу, ты ощущаешь сквозь ткань их мягкую округлость, они словно чуть обтекают тебя. Ты очень возбуждён, но не решаешься прикоснуться к ней низом живота, пока она не делает это сама: обнимает тебя за талию и крепко прижимает к себе. Ты чувствуешь, как горячий ствол твоего члена надавливает на нежную кожу женских бёдер.
Стоны, поцелуи, объятия, движения бёдер. Нежность и тепло, ласка и мягкость. У тебя в трусах вдруг стало мокро, а в голове зазвенело от внезапного прилива наслаждения: женщина не сразу догадалась, что произошло, и всё ещё вжималась в тебя всем телом. И только услышав твой непроизвольный стон, она всё поняла. Жадно схватила твою ладонь, прижала её к низу живота, погрузив между своих бедер, так что подол платья смялся между её ног.
Она ритмично двигала бёдрами, придерживая там внизу твою руку. Её глаза увлажнились, она словно тихонько плакала. Под тканью платья и трусов ты чувствовал горячее, мягкое как бисквит тело, как будто бы очень мокрое. Потом она охнула, задышала часто-часто, сжалась вся... и всё.
Ты не смог уснуть, пока не помог себе рукой под одеялом в своём номере.