Секс, байк, рок-н-ролл

слишком много раз. Маркус был из них самым симпатичным и уже проверенно вкусным, так что я не собиралась менять свои предпочтения на вечер. И самое главное — когда я наблюдала за передвижениями его упругой попы, за тем, с каким юмором он общается с друзьями, как обнимает меня, мне так сильно хотелось его, что зубы сводило, колени от возбуждения дрожали, а напитки в горло не лезли. А это редкое чувство, и дорогого стоит...

Ближе к полуночи народ стал расходиться. По большей части — парами. Некоторые, особо напившиеся, оставались на втором этаже — там было некоторое подобие гостинице «для своих». Маркус тоже принял на грудь, не много, но для вождения достаточно, поэтому я предложила сесть впереди. Некоторый тренинг на стоянке, и вот — я вроде как веду, хотя его руки поверх моих на руле. Решили ехать к нему, но с некоторой паузой на посещение пляжа. Днем наполненного нудистами, ночью-пустого, с учетом не располагающих к ночным купаниям температурных условий. Сели боком на широком сиденье, он сзади, я между его ног спереди, опираясь носком о песок. Тишина, звуки моря... Нежные губы, ласкающие мою шею и ухо. Уверенная рука, вначале расстегнувшая куртку, а потом пробравшаяся под рубашкой к груди. Вторая полезла в джинсы, вначале застряла между трусиками и штанами, но я расстегнула молнию, чтобы дать ей простор. Легкий смешок:

— Ты тоже хочешь?

— Как раз думаю над этим, — подначила его я.

Палец проник под трусики, погладил чисто выбритые губки, раздвинул их. Поскольку я уже несколько часов в баре представляла, как раздену Маркуса, то он с легкостью проскользнул внутрь, периодически выходя, гладя клитор и возвращаясь обратно. Губы на шее впились глубже, почти до боли... Я слезла с сиденья, обернулась лицом к парню. Расстегнула его ремень и тоже запустила любопытную руку, взяла его давно возбужденный член и стала так же неторопливо дрочить, как он двигал рукой в моей промежности. Сверху, обнявшись крепко свободными руками, мы целовались, слегка прикусывая губы друг друга. Меня трясло либо от возбуждения, либо от прохладного морского ветра, либо сразу от обоих. Наконец он первым вытащил руку, взял ею меня за подбородок, и дал попробовать себя на вкус:

— Поедем в более теплое место?

— Отличная идея, — прошептала я, пока он помогал мне застегнуть куртку.

У Маркуса был простой и свободный, как он сам, дом. Возле входа, рядом с кашемировым пальто — антикварная гитара. Зал с кожаным диваном, с видом на залив. Он снял верхнюю одежду, спросил, налить ли мне выпить, но я была склонна отказаться. Повесила куртку рядом с его, потом взялась за воротник рубашки. Она была джинсовая, не на пуговицах, а на клепках — потянешь, и сразу все расстегивается. Он рассмеялся:

— Мужская мечта! А лифчиков таких не делают?

— Нет, — ответила я, вытряхиваясь вначале из кед, потом из джинсов, и следуя в зал. — Но я могу облегчить тебе задачу, если не справишься...

— Я справлюсь, — он