до того, а иногда и после. А в те роковые минуты будто позабыла напрочь».
От:
— Ну да, позабыла! От страха. Ты был в таком бешенстве, мог не только меня изнасиловать, но и убить.
— Не верила, что сможет «шкаф» тебя остановить, разозлился бы сильнее.
— Игры кончились, DD, дальше пошла серьезная жизнь. Каждый за себя в ответе.
До:
— Еле тебя раззадорила, заставила шевелиться, и что, надо было тут же остужать? Чтоб еще три года ты боялся на меня дышать? Ищи дур в другом месте.
— Все время думала: «вот сейчас скажу, вот сейчас скажу». Но как бы понимаю, пока ничего страшного не происходит, зачем тебя, бедненького, зазря нервировать, еще комплексы получишь, а я виноватой окажусь. Ай, ты почему кусаешься? Забыл, как надо целоваться? Я научу... Нет, а если все в плохую сторону стало бы разворачиваться, ну да, и «шкаф» бы сказала, и если б не послушался, закричала бы и стала всерьез вырываться.
— Мне жутко было интересно, а что будет дальше, что это такое, быть изнасилованной, до каких границ ты дойдешь сам, если я не буду тебя ни побуждать, ни мешать. Сам же говоришь, стояла тихонько, как мышка. Что бы ты ни сделал, я решила вытерпеть до конца. Ну да, немного было страшно, но я все равно не верила, что ты искалечишь или убьешь меня. Если б целку сломал? Пф-ф, ой, подумаешь, беда какая! В городе столько клиник, где зашивают, столько девок, штопанными замуж выходят, ты даже не представляешь. Хи-хи, не приставай, DD, это я в шутку сказала, что не беда! Шкаф!
Но в тот день на квартире, когда я сидел с закрытыми глазами, и только на слух воспринимал, как Царица пошла в ванную, затем стала одеваться и собираться, ни слова на тему только что произошедшего не было. Видимо, так и не дождавшись, когда начну одеваться и собираться я, была она вынуждена, уже в своем иронично-бытовом стиле, растормошить меня:
— Кто-то уснул или притворяется? Кто-то забыл, что должен сегодня вечером домой уехать, и меня заодно в Чермет отвезти? Давай, DD, шевелись, а то сейчас хозяйка другую парочку приведет, а ты голый сидишь, неудобно, что люди подумают?
И была эта ее шутливая интонация для меня как манна небесная! Значит, не сердится Царица! Значит, не было изнасилования! Значит, не обидел я ее ничем, даже если из рамок дозволенного и вырвался, то не настолько, чтоб конвой расстрелял нарушителя. Значит, будут у нас встречи еще, и понятно уже, на достигнутом не остановимся. Да здравствует прогресс!
Но не удержался, задал я все же этот вопрос (отчего не сказала «шкаф», если реально не хотела) первый раз, не на квартире, а когда, договорившись в общих чертах о дате следующей встречи (примерно через неделю), оставив вопрос времени открытым, в зависимости от моего прибытия в Эмск и возможности ее ухода с работы, уже на подъезде к Чермету. Царица долго