Наложница, подобная солнцу


снова ее ко мне прислали.

— Но, мой принц, так нельзя, — возразила Мадина. — Шамсие нужно время, чтобы восстановиться после утраты девственности. Да и законы гарема...

— Я повторяю в последний раз, сегодня пришлите мне Шамсию. — в голосе принца появился металл, и ни Мадина, ни Карим не посмели возразить.

Селим прошел вглубь комнаты и взял небольшой ларец. Вернувшись отдал его Мадине, сказав:

— Это мой подарок Шамсие. Я хочу, чтобы сегодня она его одела. Все, можете идти.

С поклоном Мадина и Карим ушли. А на губах принца появилась предвкушающая улыбка:

— Птичка моя северная, сегодняшняя ночь будет еще лучше прошлой.

Официальное приглашение было передано Шамсие в полдень, а вместе с ним принц Селим прислал своей любимой дары в ознаменование их первой ночи и как знак того, что ей удалось угодить ему.

В новых покоях Шамсии собрался весь гарем. Поначалу ощущалась некоторая скованность, но вскоре девушки поняли, что новая фаворитка, хотя и сознает свое настоящее положение, все-таки остается прежней Шамсией, которую они любили. Комната наполнилась оживленными голосами, то и дело слышались взрывы веселого смеха. К столу были поданы шербет, свежие фрукты и кофе. Принесшая их рабыня, перед тем как уйти, шепнула что-то на ухо Шамсие.

— Пусть войдет, — ответила девушка и, повернувшись к подругам, сказала:

— Это гонец от принца.

Как только на пороге показался евнух, комната погрузилась в тишину. Положив перед Шамсией традиционный свернутый платок, он объявил:

— Высокая и благородная госпожа! Я принес тебе приветствие от нашего господина принца Селима, да продлятся его дни еще тысячу лет! Он прислал тебе эти дары в знак своих нежных чувств и просит, чтобы ты пришла к нему сегодня в десять часов вечера.

— Передай нашему милостивому господину, что его раба благодарит покорно своего принца Селима за подарки и во исполнение его воли придет сегодня к нему в десять часов вечера, — сказала Шамсия.

Евнух поклонился и ушел.

Девушка принялась рассматривать платок. Она уже познакомилась с турецкими традициями и была наслышана о подарках, которые делал в Эски-серале своим женщинам султан Сулейман. Считалось, что чем больше расшит подаренный платок, тем выше комплимент.

Этот нежно-голубой платок был расшит со всех четырех сторон двойной золотой ниткой и украшен мелким жемчугом, кораллом и бирюзой. Шамсия благоговейно дотронулась до него.

— Господи Боже, — воскликнула Сурайя, нарушив тишину, — да развяжешь ты его когда-нибудь или нет?! Мы сейчас умрем от любопытства.

Впервые все без исключения девушки были согласны с острой на язык молодой испанкой.

Шамсия распустила изящный узел, шелковый платок раскрылся, и девушки увидели тонкую кашемировую шаль нежно-салатового оттенка, ожерелье и сережки из бирюзы в золотой оправе, кольцо с рубином в виде сердечка, а также несколько очаровательных, украшенных цветами золотых браслетов.

При виде щедрых подарков Шамсия на какое-то время лишилась дара речи. Однако остальные девушки отмалчиваться не стали и принялись наперебой выражать шумный восторг. Потом Рания вдруг спросила:

— А остальное?

— Остальное? — не поняла Шамсия.

— Ну да, рабыня, которая пришла вместе с евнухом, 


Фантазии
Гость, оставишь комментарий?
Имя:*
E-Mail:


Информация
Новые рассказы new
  • Интересное кино. Часть 3: День рождения Полины. Глава 8
  • Большинство присутствующих я видела впервые. Здесь были люди совершенно разного возраста, от совсем юных, вроде недавно встреченного мной Арнольда,
  • Правила
  • Я стоял на тротуаре и смотрел на сгоревший остов того, что когда-то было одной из самых больших церквей моего родного города. Внешние стены почти
  • Семейные выходные в хижине
  • Долгое лето наконец кануло, наступила осень, а но еще не было видно конца пандемии. Дни становились короче, а ночи немного прохладнее, и моя семья
  • Массаж для мамы
  • То, что начиналось как простая просьба, превратилось в навязчивую идею. И то, что начиналось как разовое занятие, то теперь это живёт с нами
  • Правила. Часть 2
  • Вскоре мы подъехали к дому родителей и вошли внутрь. Мои родители были в ярости и набросились, как только Дэн вошел внутрь. Что, черт возьми, только