Дорога домой после работы

«Очень приятно» мы произнесли одновременно. Фу-у-у, это хорошо, на самом деле, что она первая представилась. Терпеть не могу обращаться к незнакомой девушке с каким-нибудь идиотским вопросом типа «Девшка, а как Вас зовут?». От этого вопроса, произнесенного на улице или в каком-нибудь присутственном месте, так и разит банальной пошлостью. И вообще, люблю, когда меня представляют.

— А-а-а, Люся — это, как я понимаю, уменьшительно-ласкательное от Людмила? — задал я вопрос, банальнее которого придумать было сложно.

— Ага, только вот не люблю, когда меня Людмилой называют. Вот когда мне будет за тридцать, тогда буду Людмилой, а так — Люся. Не хочу взрослеть.

— Аналогично, — поддержал я собеседницу, так как сам придерживался такого же мнения. — До восемнадцати хотел взрослеть, а теперь — как отрезало.

— То же самое со мной. Я вот смотрю на наших поварих, которым под сорок — ужас. Я там долго работать не смогу. Из жалости к себе. Ты бы видел их ноги, они все опухшие, вены вздуты... Там ведь все время стоять приходится.

— Слава Богу, что не видел. Не очень аппетитное, наверное, зрелище.

«Ногти-то, действительно, фигня, а вот ноги...» — подумал я и, сам того не

желая, скосил глаза на Люсины коленки. Ноги у нее были потрясные. В меру полные, не костлявые, стройные и длинные. Ну и, естественно, черные чулки (или все-таки колготки?) им придавали еще больше стройности.

— Так все-таки, — я решил переменить тему, — я извиняюсь, много платят-то в столовой Ленинской библиотеки, если не секрет, конечно?

— Сто тридцать рублей в день.

— Угу, мне где-то так же.

— А цены?

— Что это ты так выспрашиваешь, — шутливо удивилась она, — шпион что ли?

— Не, работу ищу, — включаясь в игру, ответил я, — шутка. Просто, понимаешь, я как бы аспирант, диссертацию пишу. Так что, вполне возможно, скоро у Вас объявлюсь. На кафедре все говорят — Ленинка, Ленинка, а я еще ни разу там не был.

— Да ладно, все там будем... — глубокомысленно произнесла Люся и с уважением взглянула на меня.

«Интересно», — подумалось мне вдруг, — «со сколькими аспирантами она знакома?» Судя по ее заинтересованному взгляду, я — первый.

— Вон, магазин, сейчас будем перестраиваться, — ехали мы в левом ряду.

— Ой, а может не надо? — испуганно пролепетала она

— То есть? — Удивился я.

— Столько трудов из-за одной бутылки пива. Машин столько кругом.

— Да ладно, чего уж там.

— Ну, спасибо.

— Не за что.

Остановились.

— Я сумочку с пакетом у тебя оставлю?

— Мне они не помешают.

Вылезала она из машины со всей элегантностью, свойственной женщинам с длинными, стройными ногами. Сначала сжатые ноги вынимаются наружу, ставятся на асфальт, а уже за ними из машины удаляется все остальное. Чертовски привлекательное своей непередаваемой грацией движение. Опять же, аккуратно закрыв дверцу, она легкой походкой, не оборачиваясь, пошла в магазин.

«Ну, барышня», — подумал я, когда дверь магазина закрылась за ней, — «я с Вас, как говорится, валяюсь. Пошла, сумку оставила. Бери — не хочу. Откуда такое доверие? Неужели я так Вас очаровал? Или просто в сумочке ничего