Трофей. Часть 4

и принялась выковыривать зернышки.

Деревня тоже была в основном целой, видимо, сражения и грабеж обошли местность стороной.

Женщины и дети, заметив приближающегося всадника, бросили работу, и бросились под прикрытие частокола. Роксана подумала, что, может, неплохо было бы объехать деревню стороной, прием может оказаться недружелюбным. Тем более, она только сейчас сообразила, что у неё нет денег, чтобы купить еду, а продавать лошадь нельзя — пешком она не доберется до дома. Тем не менее, голод погнал девушку к людям.

Медленно, шагом, Роксана подъехала к воротам, где её встретили мужики — кто с вилами, а кто с арбалетом.

— Нечего у нас шастать, — сразу взял быка за рога самый хмурый, — езжай отседова.

— Я только отдохнуть хотел, — она в последний момент не сказала «хотела», — я один, и безоружен.

— Откуда явился? — мужики вроде расслабились.

— Из замка барона Мегьела, — Роксана назвала стоящий неподалеку замок, который, она точно знала, сожгли, а всех людей убили, — лакеем был.

Врать, что она одна из них, крестьянка, бесполезно, слишком бросается в глаза разница между её бледной, незагорелой кожей, нежными руками с ухоженными ногтями.

— Там же после пожара никто не выжил, а ты даже не обгорел?

— Я был с письмом в столице. Уехал как раз перед тем, как её взяли.

— Ну смотри... на ночь остановиться можешь, коли деньги есть. А утром — проваливай, нам чужих ртов не надо.

Роксана промолчала. Положение было унизительным. Денег у неё как раз не было.

Девушка спрыгнула с седла, и пошла по деревне, ведя лошадь в поводу. Дети вылезли из-за дверей, и теперь тянулись следом, обсуждая её одежду, её лошадь, её рост — низкий для юноши, и вообще всё. Роксану это раздражало, она не привыкла выступать ярмарочным клоуном. Но если остановиться и шугануть их, то доброго отношения потом не дождешься, а дети через минуту соберутся снова. Приходилось терпеть.

Улицы в деревне были широкими, из-за низких заборов свисали ветки яблонь. Сухая погода превратила грязь в пыль, которая взметалась из-под копыт лошади, и оседала просто везде. Под ноги бросались куры, издали захлопал крыльями и зашипел гусь. Наверное, их всех спрятали где-то в погребе на время нападения. Крупного скота не видно, то ли угнали, то ли пасли на тайных пастбищах в лесу, боясь возвращения любой из армий.

На перекрестке двух главных улиц находился трактир. Ещё неделю назад Роксана прошла бы мимо, не повернув головы, но сейчас запах свежего хлеба и мясной похлебки заставил её глотать слюну. Понадобилась выдержка принцессы, чтобы не толкнуть дверь.

Дверь открылась сама, из неё вышел мужчина почти под два метра ростом, с огромным животом, и в невероятного размера лаптях. Из его рубахи можно было бы сшить небольшой парус.

Пока Роксана пялилась, следом вышел ещё один, тоже отнюдь не худой, но уступающий первому во всем. Через его плечо было перекинуто полотенце, а в руках — береста.

— Донесу всё, что ещё не принесли, не беспокойся, голова, — говорил он огромному, — будет у твоей дочки такой