Когда возвращается юность

готов войти в Юлькино тело. Несмотря на тесную отечественную ванну, он все-таки исхитрился ввести в ее разогретое тело своего друга. Движения его члена вызывали у них обоих совершенно фантастические ощущения. Они одновременно испытали еще одни оргазм.

— Ну ты, Занзибаров, сегодня даешь, — восторженно сказала жена — таким ты еще никогда не был.

— Да и ты сегодня в ударе, дорогая, — улыбнувшись, сказал он и слегка помотал руками ее все еще возбужденные соски, — ты знаешь, я увидел утром какая ты красивая и влюбился. Ты такая красавица, даже жалко, что ты моя жена, а не любовница.

— Дурачок, — фыркнула Юля и игриво щелкнула его по носу.

— Надо мне тебя своей любовницей сделать, так интересней.

— Я тебе дам любовницей, — засмеявшись, ответила жена.

Помолодевшие и веселые в чем, как говориться, мать родила, они вывалились из ванной.

«Слушай, а мы совсем забыли про Пашку», — вдруг испугалась жена.

— Да ладно, он уже большой, подумаешь, увидит, что, только опыта наберется, а вообще я думаю, он давно уже все знает.

Потом они умиротворенно лежали в кровати, пили горячий кофе и болтали. Юля прижалась к его плечу: «Родной, тебя вчера не было, и я грустила, вспомнила юность, вспомнила наши с тобой свидания, наш первый секс в лесу и мне так страстно захотелось тебя, как тогда. Ты видишь, я даже твои любимые трусики одела».

— Ты знаешь, а я ведь утром когда тебя увидел, тоже вспомнил наш первый раз (он любовно потрепал ее волосы и обнял за родное теплое плечо), я вдруг увидел какая ты красивая и во мне словно, что-то проснулось, юношеские чувства, ты знаешь, я влюбился в тебя. А вообще я неправильно себя вел, надо было всегда замечать какая ты у меня красавица и по чаще говорить тебе об этом. Ты знаешь, родная, нам, вернее мне, надо что-то менять, я очень хочу, чтобы наши отношения вновь стали романтичными и страстными, нам надо выпустить на волю нашу влюбленность.

— Милый, спасибо, — прошептала Юля.

Вечером, когда, жена и сын уже спали, Игорь размышлял о том, что случилось с ним утром. Сегодня он вдруг понял, что текучка заслонила от него самое главное, его самого родного и самого надежного человека в жизни — его жену. «Судьба, — думал он, — подарила мне встречу с женщиной, в которую можно влюбиться и через двадцать лет совместной жизни, и эта женщина любит меня все это время, хотя прошла со мной крутых поворотов, а я перестал замечать это. Надо хотя бы иногда вставать над обыденностью и текучкой жизни, вспоминать наши юношеские порывы и страсти».

Наконец, после долгих раздумий он пошел спать. Как и утром, он подвалил под бок к жене. Он чувствовал тепло ее тела, ее дыхание, биение ее самого близкого в мире сердца. Но он еще понял, что знает о ней далеко не все и долго — долго будет открывать самые неожиданные грани ее характера. Женщина — это космос, который вроде