Шорочка

и попыталась надеть их.

— Не надо, — запротестовал я, — не надо, прошу...

Но, не слушая меня, она быстро надела их и легла чуть в стороне от меня. Я пододвинулся ближе.

— Саша, иди спать. Завтра рано вставать. Ну, прошу: пожалуйста, — голос ее все дрожал.

Мне стало обидно, ничего не получилось, и я снова потянулся к ширинке. Она как-то резко убрала мою руку.

— Ну не надо:, чуть не плача просила она, — хватит, на сегодня... — и отвернулась к Татьяне, кото-рая вновь замерла.

Я лежал как оплеванный. Мой друг вырывался наружу. А зачем? Ведь она прогоняет меня. Я взял его в руку, когда Наташа повернулась на спину. Я быстро нашел ее руку, казалось, что она успокои-лась. Высвободив своего друга на волю, ее руку потянул к себе. Она не противилась этому. Через секунду ее, как стрела прямая ладонь, легла на мой член и вмиг обхватила его. Я чуть не кончил, ос-тавив его вдвоем с ее нежной рукой. Наталья быстро убрала руку, и я повторил попытку. На это раз я не отпускал ее. С трудом сдерживаясь, я чувствовал, как ее колотит мелкая дрожь.

— Наташа! Давай согрешим, — вырвалось у меня, когда повернулся я к ней.

В испуге, она отдернула руку.

— Ты что, обалдел? Я не хочу, что бы ты был первым, — она чуть дышала.

— Ты что, девочка?

— А ты не заметил? У меня парень есть, в армии... Я хочу дождаться его...

— Ну давай:, — я запустил свою руку к ней в трусики. Она застонала.

— Нет, не могу... И Татьяна...

— Да она спит:

— Ага. Сейчас, пожалуй, уснешь...

Губами я накрыл ее губы, чтобы не так слышны были стоны. Мы оба дрожали.

— Ну, давай... Ну, хоть меж ног... Я уже не могу:, — терпеть больше не было сил.

Джинсы опять слетели на пол и плавки за ними, ниже колен. Осторожно, я лег на нее. Бешеная волна возбуждения прокатилась по нашим телам. Не в силах сопротивляться, она только крепко вцепилась в матрац. Мой член проник меж ее гладеньких ног, слегка придавив бугорок. Она застонала, а я чуть не кончил. Туман застелил мне глаза. Не знаю, сколько времени мы так пролежали. Но, я немного пришел я в себя. Мне казалось, что она умерла. Но, новое движение моего члена, заставили громко ее застонать.

— Саша! Я не могу:, нараспев протянула она. — Ты измучил меня, — она расслабила бедра.

На мгновение я испугался. Ее руки обхватили меня, рывок и, майка летит к ее джинсам. Правда, брюки пришлось снимать самому. Сняв свои плавки, я начал снимать ее трусики, нечаянно, а может специально, щекой прижался к ее голени и стал целовать ее. Она сильней застонала и потянула меня на себя. Душевные силы покидали ее. Она совсем забыла Татьяну, как мышь, лежащую в дальнем углу. Меня охватил какой-то беспричинный страх, я не знал, что делать дальше, а может быть, про-сто боялся. До этого момента казалось все ясно, зачем