Шорочка

прелестные ножки и, прижа-лась к стене, сев на подушку. Я понял, мне нечего делать здесь. Так продолжалось почти всю неде-лю, она избегала меня. Я скучал. И только Татьяна подбадривала меня, неоднозначно улыбаясь, и, подталкивая меня к ней. Неоднократно она давала намек, но я не понимал ее.

В пятницу снова все собрались в город. Старший собрался, собрался и я, зная, что Наташа собралась тоже. Мне нечего делать здесь. Ко мне подошла Татьяна.

— А ты куда собрался? — таинственно улыбнулась она. — Наталья не едет, — отрицательно покачала она головой.

Кровь хлынула в голову.

— Я остаюсь, приходи:, я буду спать... — сладко потянулась она, подмигнув, тихо добавила. — При-ходи:

Скоро мы остались одни. Вместо старшего остался Антон, гнусный тип... Его не любили девчонки, не знаю за что.

Я сидел у костра, Наталья напротив, опустив глаза вниз. Она боялась смотреть мне в глаза. Мне бы-ло как-то неловко. Загадочно улыбаясь, Татьяна ела картошку. Антон хотел сесть рядом с ней, но она его прогнала.

— Пойду-ка я спать, — нарушила затянувшееся молчанье Татьяна. — И ты иди... — почти приказала Антону.

Наташа встала следом за ней, но я поймал ее за руку. Уже знакомя волна возбуждения от кончиков пальцев, от ее нежной руки, быстро заполнило тело. Перед глазами поплыли круги. Я «уходил». Мгновенье и Наташа у меня на коленях. Нежность снова в моих руках. Мне хочется петь. Я пьянею. Наташа пытается встать, но я не пускаю ее.

— Ребята, а у меня вот что есть, — вернулась Татьяна с бутылкой в руке. — Коньяк. Я совсем про него забыла. По пять грамм, — лукаво улыбнулась она.

Темная прозрачная жидкость, переместилась в стаканы.

— А мне:, — завопил Антон, видя, что ему не достался стакан.

— На! — Татьяна налила полный стакан. — Только иди, не мешай.

— А чем я вам мешаю? — обиделся тот, и залпом опрокинул коньяк.

— Ты даже пить не умеешь. Кто ж его так пьет? — деревня...

Я понял, вечер обещает быть интересным, куда клонит Татьяна. Такого я не ожидал никак. Я даже испугался, один с двоими. Не много ль на второй раз. С надеждой, я посмотрел на Антона. Но, тот хмелел на глазах. Татьяна специально налила ему полный стакан. Вот в чем дело. Вот откуда такая забота. Я струсил. Наташа смирно сидела у меня на коленях, уткнувшись лицом в плече и, не пред-принимала попытки покинуть меня. Я слышал бешеный ритм ее сердца, легкую дрожь в руках. Она «покидала» нас.

— Все! Он готов. Он уже пьяный, — глядя на Антона, улыбнулась Татьяна. — Саша! — обратилась ко мне. — Помоги проводить его до постели.

С неохотой Наташа покинула удобное место. Ее всю трясло, она еле держалась на ногах. За весь ве-чер она не проронила ни слова. Осторожно я усадил ее на бревно. Взяв под мышки изрядно захме-левшего Антона, мы проводили его в вагончик.

— Приятно провести время, — чуть слышно, грудью и низом живота, сильно прижавшись ко мне, про-изнесла Татьяна, когда Антон, одетым, был уложен на