Учительница первая моя

раз напишу.

— Может быть... И что мне написать?

— Блин, вот бы ножки ее увидеть! Не только коленки, а повыше...

— Видел я и повыше. Тогда, в классе. А на дне спорта она вообще в трико была.

— Это не то. К тому же на занятии я ничего толком не разглядел...

* * *

Проводив Смирнова после их четвертого занятия, Маша схватила его тетрадку и сразу пролистала очередной очерк до последней страницы. Ожидания ее не обманули.

«Мария Андреевна села сегодня не напротив, как обычно, а сбоку от меня. Короткое платье открывало ее стройные ножки почти полностью. Так, что виднелся даже краешек более плотной вязки ее колготок. Я не мог оторвать глаз от этой границы между тем, что дозволено видеть каждому, и чем-то таинственно-запретным. И мне стоило немалого труда настроиться на работу.»

«Он фетишист что ли?», — подумала женщина, — «И почему, интересно, он решил, что у меня красивые стройные ...ноги? Фантазирует опять?». Маша скинула давившую на талию поясом юбку и подошла к зеркалу. Приподняла нижний край водолазки, чтобы видеть ноги полностью. Затем развернулась к зеркалу спиной и заглянула через плечо, чтобы оценить себя сзади. «Немножко коротковаты, но, в принципе, ничего», — самокритично решила она, — «Только зачем я это делаю? Не собираюсь же я их ему показывать? С другой стороны, что плохого в том, что я надену что-то более короткое? К тому же у меня есть такая вещь. «Гардероб у учительницы был небогатый, и она без труда отыскала свое старое темно-зеленое платье. Она уже и не помнила, когда надевала его в последний раз. Кажется года три назад, когда ее бывший однокашник, будучи проездом в их городе, пригласил ее в ресторан. Маша поморщилась, припомнив, что тогда же она в последний раз была с мужчиной в постели. И тот раз был, мягко говоря, неудачным. После ресторана, будучи изрядно навеселе, она сама предложила «посмотреть его гостиничный номер». Там Гриша, так звали однокашника, сразу повалил ее на кровать, задрал платье, стащил трусы и грубо овладел ею. Затем очень быстро сделал свои дела и скрылся в душе. А она лежала на смятом покрывале, и тихо плакала. Ей стало еще более мерзко на душе, когда она нашла на тумбочке, под перевернутой пепельницей, его обручальное кольцо. В этот момент она сама почувствовала себя пепельницей, только использованной и грязной. Вернувшись домой, она тут же брезгливо выбросила в мусорное ведро бывшие на ней трусики, хотя те были совсем новыми. А вот от платья избавиться не решилась...

Маша надела его и провела ладонями вниз по бедрам, расправляя складки на ткани. Платье сидело на ней действительно хорошо, и ноги в нем визуально казались длиннее. Она повернулась к зеркалу спиной и немного выпятила свою попку. Несколько едва заметных целлюлитных ямочек, выделявшихся через тонкую ткань, немного портили картину. Но утягивающие колготки легко решили бы эту проблему. И женщина решила, что завтра же купит себе такие.