никогда не ложится спать вовремя, когда это ему так нужно, — взволнованно проговорила Табита, искренне беспокоясь о брате.
— Пожалуйста, позвольте мне продолжить, — сказала Мэри, — я рада, что вы вместе работаете над тем, чтобы помочь своему брату. Правда, рада. Я просто хочу, чтобы вы оставались в определённых рамках.
— Мама, мы не хотим тебя расстраивать, — сказала Хоуп, — но позволь нам самим решать, как именно мы должны действовать.
— Мамочка, не волнуйся! Ты всегда можешь прийти и посмотреть, — Табита поспешила развеять неловкость, возникшую после неожиданно резкой фразы, — проверить, что всё хорошо, помочь... Например, ответить на вопросы и всё такое. Мы хотим, чтобы ты участвовала в этом.
— Посмотреть? — шокированно переспросила Мэри. Эта мысль показалась ей где-то на грани недопустимого.
Странная и неприятная тишина повисла в комнате. Дочери старались не смотреть на мать, а та пыталась переварить всё, что сейчас прозвучало за столом.
— Послушай, мама, — решилась Честити. Она наклонилась вперёд, как атакующий носорог. Мать никогда не видела свою блондинку дочь столь серьезно. — Ты заставила нас заниматься этим, и мы приняли это. Теперь этого оказалось недостаточно? Мы что, должны делать это только так, как нам разрешаешь ты? Ну уж нет. Ты сделала это нашей работой, так позволь нам самим решать, как выполнять её наилучшим образом. Или ты хочешь, чтобы мы вообще прекратили?
Мэри подумала, что она могла бы рассмеяться и назвать выступление Честити блефом. Но нужно ли? Как сказали дочери, в конечном итоге она получила именно то, что просила. Да, они действуют не совсем так, как она ожидала, но так ли это важно по сравнению с достигнутым результатом? Поэтому Мэри не стала упорствовать.
— Разумеется, милая, вам лучше знать, что и как делать.
— Спасибо, мама, — поблагодарила её Хоуп.
Девочки вскочили и обняли мать. Затем Табита помчалась к Майклу помочь ему с утренней «зарядкой».