Легенда о Восьмом Марта. Часть 1

сказала она.

Вдруг Афраний ВСПОМНИЛ. И понял...

— Камилла! Ты говоришь — «угодно твоему богу»?! Ты знаешь, что сделал твой бог? Ты помнишь, какой ты была вчера, девятого марта? — Вчера? Вчера было седьмое марта... или я уже потеряла счет дням? — СЕДЬМОЕ?! Что... Еби меня сатир!

Афрания вдруг переполнил мистический ужас. Он упал на колени.

— Афраний! Что с тобой? — Камилла! Камилла! Ты права, и твой бог прав! Вы правы, а я дурак! Я глупец! Я жалкий, ничтожный варвар! Беги, Камилла, беги, стражники режутся в кости, они не увидят тебя, беги! — причитал Афраний, позабыв, что Камилла совершенно голая. Гадкий холодок снова растекался по его жилам. — Беги! А мне незачем жить! Какой позор, Камилла! Вся жизнь — сатиру в зад! Вся жизнь!.. — Афраний!!!

Но было поздно. Афраний достал меч, воткнул в земляной пол и, оттолкнув Камиллу, бросился на острие.

Его пронзила черная молния, слившаяся с воплем Камиллы. Молния мгновенно разлилась по телу, окутывая его ватным туманом, и тело переставало существовать, отходя в никуда.

Ум Афрания, плавающий в тошнотворном тумане, стал вдруг подниматься кверху, к потолку камеры — и Афраний, не чувствуя уже ни боли, ни своего тела, видел, как Камилла рыдает и бьется над скорченной фигурой, плавающей в луже крови.

Он видел это сквозь багровую завесу — как сон, отходящий все дальше в туман; он видел, как рыдающая Камилла встала на колени, сложила ладони и запрокинула голову кверху, не видя его; он услышал ее голос — издалека, будто сквозь глухую стену:

— Господи! Верни его, как ты вернул Лазаря! Прости ему неразумный грех его — и верни! Верни его...

Сквозь туман он увидел, как глаза Камиллы закрылись, и она упала ничком. Ее распластанное тело еще вертелось перед ним некоторое время; затем Афрания поглотил туман, и не стало ничего...

Когда он очнулся — он снова был в своей комнате. Стены освещал белесый молочный свет: было утро.

Афраний лежал на полу, боясь шевельнуться. Все-таки он встал, кряхтя, на вялые, непослушные ноги.

«Камилла... Камилла... голая... невредимая... я умер... она любит меня... она не против... она умрет... Камилла... Камилла... христианский бог... чудо... я дурак... Камилла...» — носилось в его голове. Мысли и образы перепутались в ней безо всякой связи, и Афраний подумал, что сходит с ума.

Были ли кровавая туша на кресте и черная молния в его теле пьяным бредом, или же явью, — он не знал этого. Его смертно тянуло в камеру к Камилле — и, хоть он и боялся вновь увидеть изуродованную тушу, ноги снова привели его к камере. Закрыв глаза, Афраний вошел, замер на пороге...

— Приветствую вас, господин вояка! А знаете, я ведь даже и рада вас видеть! — услышал он слабый голос.

Открыв глаза, он увидел Камиллу на кресте — голую, целую и невредимую.

Подбежав к ней, он отвязал ее, осторожно поддержал ее обессиленное тело, усалил к себе на колени — и без лишних слов прильнул к ее губам.

Он уже знал, что она не помнит его самоубийства; что на дворе снова, 

---

Потеря девственности, Эротическая сказка, Традиционно, Фантазии

---

Вернуться назад