Юлька

проскакивали в наших ссорах с моей стороны. И, конечно же, я жалел о них. И просил прощения у Риты — потом, когда ссора утихала. Но подобные ядовитые фразочки, сказанные ею и мной, всё равно накапливались в подсознании каждого и отравляли собою и душу, и нервы, и сознание. И однажды они достигли своей критической массы...

«А если бы мы жили в городе? — спросил я себя. — Было ли бы лучше?»

В плане быта — конечно. И Рита бы работала по специальности, а, значит, у неё была бы отдушина от затягивающего быта. Но работа — не панацея: нашлись бы другие причины для наших ссор... Чего-то в наших отношениях не хватало, какой-то главной мелочи. Но — какой?..

* * *

С этого дня каждый раз, подходя вечером к остановке, я невольно искал глазами эту девушку, похожую на пушистый праздник. Зачем? — этого я объяснить себе не мог. Я не собирался с ней даже знакомиться, не говоря уже о том, чтобы завести какие-то отношения — хотя в моём положении это было бы вполне естественно. Почему? — я тоже бы тогда не ответил на этот вопрос, даже самому себе. Но мне казалось, что само её присутствие на остановке, само осознание того, что мы минут десять-двадцать будем ехать рядом и, может быть, даже перестреливаться взглядами, согреет меня, наполнит чем-то светлым, таким, что даст возможность ещё один вечер спокойно перенести одиночество в холодном доме — настолько холодным, что его не могли для меня согреть ни обогреватель, ни печка. Иногда я вспоминал строки Джона Леннона, написанные им когда-то в похожей ситуации: «Whatever gets you through the night — it"s alright». Да, надо было пережить только одну ночь... а потом — ещё одну... а потом — ещё одну...

Но девушка всё не появлялась — неделю... две... Сначала я пытался уверить себя, что мне — всё равно. Но в конце концов отчётливо понял, что скучаю по ней.

Я увидел её в среду, когда уже почти потерял всякую надежду. Это был канун Нового Года; пользуясь предпраздничной суматохой в кругах начальства, мне удалось улизнуть с работы немного раньше обычного, так что к той самой остановке я подходил минут за тридцать до своей маршрутки. И, ещё издали увидев знакомый силуэт, невольно ускорил шаг, растягивая губы в самой по себе выползающей из самых недр души улыбке.

Подойдя ближе, я увидел, что девушка смотрит в мою сторону и тоже улыбается — приветливо, как старому знакомому, и немного выжидающе. Мы поздоровались: она — на «вы», я — на «ты».

— С наступающим тебя, — начал я разговор. — Давненько не видел. Болела?

— Спасибо, — ещё приветливей и чуть смущённо заулыбалась девушка. — Не, не болела. У отца жила, в городе. А сейчас к матери еду, на выходные. Проведать надо, давно не виделись. Да и праздники с ней провести хочется.

— Это правильно, — подтвердил я. — Можно и почаще так проведывать — И, только произнеся эту фразу, я почувствовал её двусмысленность: для меня она прозвучала таким намёком, что я