Экперимент с сестрой

себя на мысли: «Вау! А у моей дочурки уже сиськи-то что надо! А какие шикарные соски я вчера у неё разглядел под майкой!» или «Ни хуя себе! А моя мамка-то до сих пор ебётся как девочка! Вон чулочки-то какие проституцкие одела...»

И ты уже не можешь больше думать ни о чём другом! Всё. Ты попался на самый коварный крючок, с которого сцепиться уже не удасться. Стоит только допустить эти мысли и... ты переходишь туда — откуда нет возврата. Странные мечты начинают поедать тебя изнутри: хочется, чтобы дочь пососала своими алыми губами, а мать — залезла сверху и похабно закрутила бы бёдрами, извиваясь на твоём хуе от удовольствия... Все эти любимые и домашние женщины превращаются в желанных сучек, по которым ты начинаешь сохнуть. Вот и Лёха — допустил-таки развратные мысли. Представил сестрицу с раздвинутыми ногами и его потащило в эту пропасть. Теперь он будет обречён в своих желаниях думать о ней постоянно.

Эх... а всё-таки жаль, что у меня нет сестры. Я бы не выдержал и обязательно попытал счастья завалить её в постель.

— Блин, Лёха, ты долбонафт! — буркнул я. — У тебя такая сучка крутится под боком, а ты даже меж ног ей ни разу не заглянул.

Лёха в очередной раз положил фото сестры в общий ряд с сочными девками. Он всячески делал вид, что ничего не происходит. Потом другие фоточки аккуратненько собрал в стопочку и убрал в сторонку, оставив только фото Нади. Начал долго её рассматривать.

— Бля, Саня, ну если, как ты говоришь, выбор абсолютный. То — её! — ткнул он, наконец, пальцем прямо в плоский загорелый живот своей сестры. — Но ты не думай чего! Это не потому что она мне сестра! Просто она красивее всех! — добавил он, уже держа фото перед глазами и вглядываясь в неё ближе.

— Кто бы сомневался! — ответил я, конечно же понимая, что выбор был сделан именно, и исключительно, из-за прямой родственной принадлежности ему девушки. — Поехали дальше! — продолжил я. — Ну что, посадил бы её на хуй?!

— Фу, Саня! Вот любишь ты всё испоганить! Она же моя сестра! — заортачился Лёха, желая сохранить статус джентельмена.

— Да ладно тебе. Ну скажи, посадил бы... ну хоть разок? А? Представь её голос: «Ой, брат, не надо! Что ты делаешь?! А-а-х!... А-а-х!... Мммм!... Да! Ещё! Ещё!» А ты её так, вначале, слегка шлёпаешь по бесстыжей груди. Мнёшь. А у неё соски от возбуждения большими виноградинами торчат. Девка хочет: аж голова кружится и глаза в исступлении закатываются! Ты её уже по-сильнее по молодым сиськам лупить начинаешь. Груди становятся красными — она стонет. Ты наклоняешься и сосцы ей начинаешь облизывать! Играть с ними языком. Потом покусывать. Замечу, ты это делаешь родной сестре, гадкий мерзавец! И вот ты уже жадно сосёшь её груди. И она начинает просить, чтобы ты стал ебать её...

— ААА! Всё! Замолчи! — выкрикнул нервный Лёха. — Блять, у меня уже и так хуй