Машинистка тоже женщина

И тогда она задрала рубашку так, что стал виден перед ее и зад, и показала ему.

Тысяча и одна ночь

«А вот эту фигуристую девочку я сейчас пощупаю под юбкой», — цинично подумал старый вахтер Егорыч.

Девушка вошла в проходную и доверчиво предъявила свежее удостоверение, еще пахнущее типографской краской. Егорыч поправил для строгости очки и посмотрел документ. Удостоверение было действительно с сегодняшнего дня. Явно новенькая.

— Спиртное с собой несете? — грозно спросил он.

— Откуда? — изумилась она.

— Не «откуда», а «где». Вы знаете, где у нас проносят спиртное?

— Где?... — растерялась она.

— Везде! — грянул цербер. — В таких местах, что и сказать-то срамотища. А тебя, девка, я покуда не знаю. Я тебя первый раз вообще вижу. Откель мне знать, что у тебя где там может быть? Пожалуй-ка сюда!

И он сделал служебный жест в сторону своего закутка за стойкой, приглашая ее к личному досмотру.

— Кофточку расстегни, — приказал он. — «Не стесняйсь, ничо, это дело служивое, все рас* стегивают.

— Правда? — доверчиво спросила девушка, расстегивая пуговки неловкими розовыми пальчиками.

— Так. еще. вот хорошо. Ишь ты какая сисястенькая, — с грубоватой стариковской лаской одобрил он. — А в лифчике у тебя чего?

— Грудь, — объяснила она, смущаясь.

— Я понимаю, что не задница. Я спрашиваю, спрятано там под сиськами чего?

— Ничего не спрятано.

— А ты докажи! Ты предъяви!... Девушка завела руки за спину и начала рас-»

стегивать лифчик. Застежку заело. 1

— Ладно уж, — смягчился Егорыч, переду* мывая. — Я так проверю на первый раз. с

И умелыми профессиональными руками ощуз, пал юные упругие груди.

— Ишь ты, а кажется, будто что-то подложено. У другой бы там поллитра в резиновой грелке поместилось, а у тебя все свое, — неискренне подивился он. — А между ног у тебя чего будет?

— Чего? — покраснела она. — Чего у всех.

— У всех, знаешь, чего там только не бывает! И спиртное тащат, и детали разные, и деньги когда крадут, тоже ваша сестра между ног прятать норовит. Ты давай того, предъяви. Это служебный досмотр называется. Ты привыкай, новенькая.

Новенькая послушно кивнула, задрала замшевую юбку-"бананку» и опустила черные скромные трусики.

— Ты ноги-то, ноги-то раздвинь! — прикрикнул досматривающий. — А чего это ты там волосы такие густые отрастила? Сама молоденькая, а прическа между ног — как грива! Чего там прячешь?

— Я не прячу, — растерялась девушка. — Оно само.

— Чегой «само»? Вот все потом так говорят — «само»!... А потом милицию вызывать. А ну-ка.

Он запустил руку в курчавую поросль и сжал пальцы. От наслаждения глаза его закрылись пергаментными веками, как у сдохшего старого петуха.

— Кажись, и вправду ничего неположенного нет, — признал он, с трудом отрываясь от своего занятия. — Ну ладно, иди уж. И смотри у меня на будущее — чтоб все в порядке было! — И погрозил узловатым пальцем с прокуренным желтым ногтем.

Девушка привела себя в порядок и прошла сквозь будочку проходной в фабричный двор. Подковки шпилек зацокали по каменным плитам дорожки мимо Доски Почета. Рядом курили на скамеечке возле урны трое