Ящичек с чердака

— Дети, никуда не ходите, мы вернемся через три часа!

Мы с Вероникой, Алей и Андреем стояли и махали вслед уезжающей машине.

— Ну, что будем делать, — Ника посмотрела на нас вопросительно и тут же предложила свою версию:

— Можно построить дом из стульев.

— Нет, надоело! — Але было всего 5 лет, и она, как самая младшая всегда была ребенком в нашем «доме», что ей не нравилось.

— Лучше полезли к Максиму на чердак.

— Мы уже сто раз там были. И ничего интересного нет у меня на чердаке, — сказал я. — Андрей, а что у тебя на чердаке?

— Не знаю. Туда можно залезть только по лестнице, а я боюсь.

Глаза Вероники загорелись жаждой приключений:

— Полезли туда! Может там есть что-то интересное.

Не без труда затащив Андрея на чердак, мы принялись обшаривать метр за метром. В основном там были только старые и пыльные доски. Недовольный насилием над собой Андрей тут же заныл:

— Я так и знал, ничего тут нет, и зря вы меня сюда притащили!

— Смотрите! — Ника забралась в самый дальний угол и с интересом разглядывала что-то.

— Ну и что? Это какие-то инструменты.

— Никакие это не инструменты! Это клизма и другие медицинские приспособления.

— А ты что ожидала тут увидеть? Моя мама все-таки доктор.

— Скажи, Дюша, а мы можем это взять? — я понял, наконец, что Ника имеет в виду.

— Конечно. Только зачем вам это?

— Ну, разумеется, играть в доктора!

— А, понятно. Только клизму буду я ставить! Я не хочу, чтобы мне ее поставили!

Перетащив ко мне домой чемоданчик с «драгоценностями» мы стали решать, что с этим делать. Там была резиновая грелка с трубкой, которая заканчивалась белым пластмассовым наконечником, слушалка, огромный шприц с таким же наконечником, стеклышки, пробирки, липкая лента, градусник и штука, похожая на ту, которая используется при осмотре носа для раздвигания ноздрей.

В начале мы поспорили, кто же будет доктором, а кто больным. Спор был нелегкий, ибо к клизме все испытывали смешанные чувства: каждый был в той или иной мере знаком с этим хитрым устройством, и это знакомство было не из приятных, но поставить клизму хотел каждый. Я где-то в глубине души хотел получить клизму, но не хотел в этом признаваться. Думаю, другие тоже чувствовали что-то похожее. Мы решили отдать свою судьбу случаю. На четырех одинаковых картонках мы написали «доктор», «медбрат» (вероятность выпадения этой карточки Нике или Але была оговорена заранее, и они в этом случае считались медсестрами), «больной» и снова «больной». Перемешали. С каким-то странным волнением я достал своего «больного» и подумал: «Интересно, а писю тоже надо будет показывать? Или только попу?»

Оголять попку у нас считалось более-менее приличным: когда Аля «не слушалась», мы ее шлепали понарошку, но трусики она приснимала по правде. И на горшок она ходила понарошку, но сидела голой попой и изображала что писает (в общем-то, это, по-моему, ей и не нравилось в ее роли «дочки», но такая