ПЬЕДЕСТАЛ. Вектор 4

11.02. — 22.02.2005 г.

Волшебница Изумрудного города

Вся комната залита тёплым зеленоватым светом.

Моя несравненная Госпожа утопает в подушках огромного кресла. Она прекрасна и печальна.

Я — на коленях, в её ногах. Сижу на пятках и держу на ладонях её восхитительные ножки. На мне только черный потёртый с заклёпками собачий ошейник.

Пальчики ног переливаются ярким тёмно-зелёным педикюром. От нежных восхитительных стоп исходит волнующее тепло и аромат дорого парфюма с легким оттенком свежего лака. Я млею. Мне так приятно обцеловывать её изумительные пальчики, облизывать каждый изумрудный ноготок! Я с утончённой нежностью касаюсь то губами, то языком этого чуда. И не могу им насытиться! Так бы и сидел бы и целовал, целовал, целовал...

У Госпожи новый костюм — очень красивый корсет без лифчика с золотистыми цепочками, застежками и её любимыми разрезами с сетчатой шнуровкой. Зачем лифчик когда имеешь такой красивый бюст! На предплечьях шнурованные манжеты с союзками через средний пальчик. Весь костюм из тонкой лайковой с зелёно-коричневой расцветкой змеиной кожи. Над лоном корсет имеет дерзкий разрез, обнажающий лобок с V — образной коротенькой стрижкой и свободные от ткани восхитительные половые органы с мерцающими золотыми украшениями. На шее — плотное и широкое золотое колье. Её черные короткие волосы густо намазаны гелем и зачёсаны назад, отчего её вид еще более строгий и торжественный. Зелёно-коричневые тени на веках, красно-коричневая помада.

Госпожа лениво курит сигарету в длинном мундштуке, в другой руке — неизменная «ласкуха», «спит», свесив к полу свои маленькие плети. Периодически Госпожа стряхивает пепел или сплёвывает слюну в поставляемый мною рот. Длинные ноготки с изумрудным лаком щелкают по мундштуку и уже задача раба поймать кусочек пепла, а в случае неудачи — слизнуть его с пола. Удерживая на весу её обалденной красоты ножки, это сделать непросто, так что стараюсь как могу.

Сигарета докурена, Госпожа снимает свои ноги с моих ладоней и забирается с ногами в необъятное кресло. Молчит.

— Почему Вы так печальны, Госпожа? Может быть я Вам чем-то не угодил?

— Не угодил — был бы жестоко наказан. — Тихо говорит она. — Я всё раздумываю, почему я такая несчастная. Ведь Я — Красавица! Великая, страстная и умелая Госпожа. А такую нелепую веду жизнь!

— Почему же Госпожа?, что я должен сделать?, что нужно изменить?

— Да всё, абсолютно всё! Вот смотри: ты бесконечно целуешь мои ноги и это правильно, но ты так жалок и ничтожен в своём тщетном раболепии. Взять хотя бы стопу, мою совершенную во всех отношениях стопу. Я должна, понимаешь должна, получать многократное увеличение удовольствия и наслаждения от почитания, поклонения, преклонения, рабского унижения и обожания! Многократное!!! Каждый пальчик нуждается в особой рабской любви, каждый ноготок с твоим обожаемым педикюром должны непрерывно с двух сторон попеременно лизать два языка. Два! А сам пальчик — ещё четверо — итого шесть на каждый, а их десять. А языки между пальчиков? Где мои 60 рабов с высунутыми языками, с нежными и трепетными облизываниями? Где они?, не знаешь! Далее — сама стопа, ну