Желтые дни

зад. Сначала ему очень хотелось адекватно поиметь Лидию Васильевну, но он не посмел.

Потому что ему понравилось быть изнасилованным...

Лидия Васильевна крепко сжала бедра Комарова и толчками принялась загонять внутрь фаллос около десяти сантиметров в диаметре. Фаллос гнулся и пружинил, причиняя еще большие страдания Павлу Ивановичу.

— Терпи, сука, — радостно вздыхала Лидия Васильевна, разминая свою грудь. Она еще ни разу не обнажилась при зяте и лишь мастурбировала, потирая промежность прямо через одежду.

— Да, Лидия Васильевна... — глухо отозвался Павел Иванович, поудобнее перехватываясь за бампер машины. — Я весь в вашем распоряжении...

— Еще бы! — немедленно откликнулась теща, и в этот момент фаллос полностью вошел в задний проход мужчины. Комаров выгнулся и было застонал, но потом всего лишь часто задышал. Его толстое брюхо, обожавшее пиво, мерно колыхалось по мере того, как все более активно Лидия Васильевна содомировала водителя.

— Лидия... Васильевна... — прерывистым голосом обратился Светкин папа к теще. — Позвольте мне... трахнуть вас... хоть разочек...

— Почему бы нет!... — отзвался знакомый голос, и из-за машины вышла Ольга Сергеевна.

Она была не одна, вместе с ней неторопливо и несколько смущенно появились ее подруга Наташка с собакой. Ротвейлер вопросительно посмотрел на хозяйку, а потом стал пялиться на совокупляющихся. С легким хлюпаньем фаллоимитатор вышел из заднего прохода Павла Ивановича и безвольно повис на толстой ляжке тещи.

Глубину этого молчания было трудно измерить.

Все в этот момент думали о своем, и почти никто — о том, что будет дальше. Комаров наконец отцепил свои руки с бампера машины, Лидия Васильевна коротко вздохнула и наклонилась, чтобы снять резиновый член с ног. Наташка покрепче ухватила Джека за ошейник, потому что пес подошел довольно близко к малознакомым людям. А Ольга Григорьевна была расстроена и смущена больше всех, потому что она вдруг почувствовала всю тяжесть ситуации — сейчас придется разбираться, да еще в присутствии посторонних, да еще в какой ситуации...

Неожиданно заморосил дождик, и все автоматически глянули вверх.

— Дождь... — вырвалось у Павла Ивановича.
Эпилог Зимний вечер выдался просто чудесным.

За окном тихо падал крупный снег, покрывая балкон причудливыми формами. На улице глухо шумели проезжающие машины, а в доме напротив уже зажгли новогоднюю елку. Что-то там было не в порядке, и елка часто и нервно гасла — то частями, то вся сразу.

Светка уютно устроилась в кресле и читала какую-то толстую книгу. Ольга Григорьевна оккупировала диван, обложилась подушками и вязала маленькие носочки из голубой шерсти. Она была беременна, и поэтому чувствовала себя счастливой. Нет, конечно были и минусы, но они были столь малы и незначительны, что ничуть не затмевали радость ожидания. Автоматически отсчитывая петли и ряды, женщина поглядывала на Светку и про себя отмечала, что за эти прошедшие полгода девочка совсем изменилась. Прекратились почти ежедневные слезы после школы, она стала лучше учиться, записалась в спортивную секцию гимнастики... Растет дочка, со вздохом подумала Ольга Григорьевна, и тут Светка подняла голову.

— Мама, — сказала она, заложив пальцем страницу в книге. — А кто такие