Обида

обещание поцеловать сапожки, он вдруг столкнулся с непримиримым до истерики (ты не держишь слово) желанием засунуть ему в рот каблучок и заставить облизать пятку. Потом, играя, она крепко поцеловала его в ягодицу. Когда же он предположил, что она совсем рехнулась, Полина стала упрашивать дать ей почувствовать, как ему больно, и поставить ей засос на задницу. Михайлов послал ее на фиг и ушел в сортир, точнее в будущий сортир, в котором из аксессуаров был только временный унитаз для строителей. Он уселся поудобнее, и тут в дверном проеме нарисовалась Полина. Она ловко взгромоздилась к нему на колени, приблизила лицо к лицу и стала целовать в губы.

— Ну, прости, прости, — она сползла на пол, целуя его живот и ноги, практически засовывая голову между ног в унитаз.

— Милая моя извращенка, такая ты мне все равно, даже нет, еще больше нравишься.

Полина нежно взяла двумя руками его правую руку. И вдруг он почувствовал прикосновение чего-то металлического к руке, услышал щелчок, и Полина тут же, оттолкнув его, вскочила на ноги. На руке был наручник с цепочкой, банально прикованной к горизонтальной трубе. Он попытался вскочить, но длина цепочки была такова, что он не смог выпрямиться, даже опустив руку вниз. Так и остался с невытертой задницей голый и на полусогнутых. Полина резко вышла и, не отвечая на его угрозы и проклятья, зачем-то копалась возле постели, потом выскочила на улицу. Он услышал шум отъезжающей машины. Михайлову было... Противно?... Неловко?... Страшно?... Не подобрать слово. Просто было хреново. Наручник, цепочка и труба были настоящие, сломать что-либо, как это делают герои фильмов, не удавалось. И вдруг в пыли за унитазом он увидел мобильник. Это был не его и не Полинин телефон. Рабочие забыли что ли? Он взял телефон и задумался, кому звонить. Не заму же по безопасности ил кому-нибудь из сотрудников. В его положении оставался только, как говорится, «звонок другу». Колька, сосед по парте, был сейчас простым водителем маршрутки, но это был единственный человек, с которым Михайлову было легко общаться. Единственный, кто мог приехать, привезти одежду и инструменты, никуда не заглядывать, ничего не спрашивать и тут же уехать. «957... «Начал набирать Михайлов. Черт! Кнопки не работали. Ничего не помогало. Индикатор заряда показывал полную зарядку. Рабочие ушли три дня назад. Да и не могли они не вернуться за телефоном. Это трюк этой суки. Она подготовилась, заранее прикрепив цепь с наручником к трубе. Телефон оставила она.

Действительно, через полчаса раздался звонок. «Долго в цепях нас держали... « — мелодия конкретно обозначила звонившего.

— Ну? — спросил Михайлов.

— Не мерзнешь?

— И зачем ты все это затеяла, сука?

— А ты бы сам позвонил и спросил. Аппарат не работает? Ну, я скоро приеду, починю, шеф! Такой вот ненадежный аппарат. С ним это бывает, работают только входящие звонки и две кнопки быстрого набора. Один — это мой номер, два — это твоя жена.

Утро сменил день,