Моя мать ведьма-футанари... опять. Часть вторая: Продолжение

как и уменя наличие мужской составляющей между ног было неоспоримым. У этого существа же... оно было относительным. Лобок плавно переходил в нечто, больше всего напоминавшее клитор, но не спрятанный между половых губок. Он был приятного персикового оттенка, лишь слегка более насыщенного, чем окружающая его кожа. Ниже расположились яички, наслолько втянутые в тело, что они составили похожее на пухлые половые губки образование. Кожа на них была гладкой и нежной, без складок и такого же персикового цвета, из-за чего думать о них, как о яичках, было весьма сложно. На нас на всех нацепили пояса верности, на нём же красовалось тонкое колечко, плотно сидевшее на основании его... члена? Клитора? Я призадумался.

— Чего ты на меня так смотришь? — медовым голосом спросило существо.

Я на секнду поднял глаза, уловил его взгляд и тут же опустил голову.

— Извини, я не хотел. Просто задумался, — пролепетал я.

Оно легко рассмеялось звонким смехом, а у меня чуть сердце из груди не выскакивало. Глаза! Значит в первый раз мне не показалось. Когда я уступил ему место в душе, в глазах мелькнуло презрение и неприязнь. Сейчас же в глазах я прочитал, что сейчас бы он с удовльствием избил меня и бросил бы в грязь на виду у всех. Мои сомнения растаяли мгновенно — то был парень, подросток, из тех, что сначала давят лягушек и пинают щенков, а потом пьют пиво в подворотнях, избивая взрослых и отжимая деньги у детей. Истерика накрыла меня с головой. Я бы разрыдался, если бы в последнее время не делал этого слишком часто. Стало страшно и обидно, сильно захотлось домой.

Отсидевшись некоторое я пришёл в себя. «Так, — сказал я себе — Мне 18. Я успел поработать на стройке, бродил по заброшкам, бывал в передрягах. Что же меня может так выводить из себя? Таких, как он я уже не раз встречал. В моей компании такой тоже был, тот ещё отморозок, но с ними тоже можно иметь дело. Неужели просто предположение, что магия реальна, могла бы вызвать во мне такой разлад? Или это связанно со внезапной сменой обстановки. Я ведь так и не пожил отдельно от мамы... «. Воспоминания о матери заставили меня вздрогнуть. Не то, чтобы мы были особенно близки, но всё же почти каждый вечер мы сидели в зале, я за ноутбуком, она за своими женкими делами, или за отчётами, или ещё за чем-нибудь, но всегда вместе. Она старалась как можно больше проводить времени в моём обществе, это помогало ей не скучать по отцу. То, что мать оказалась футанари, казалось более значимым, чем то, что футанари существуют в принципе, что у них своя организация, колдовство и школа для мальчиков. Наверное это меня и задело. Я вдруг понял, что чувствую себя преданным и брошенным. Наверное, я слишком привязан к маме, для восемнадцатилетнего.

Я снова огляделся. Кроме меня и безучастного куратора в раздевалке никого не