Игры патриотов

дома — Франкенштейн с пробитой осиновым клином головой — ковыляет мне навстречу, хочет задушить. Я тоже не промах — обнажаю клыки. Ведьмочки с визгом убегают.

Все нарядные, красивые собираются вместе в гостиной. Шуточное веселье сопровождается игривыми попытками напугать. Дима тоже здесь в образе мрачного Дракулы. Он пришёл один, оставив беременную Светку дома. Я грущу, потому что надеялся повеселить её.

После небольшой трапезы хозяйка дома уводит детей на улицу ходить по домам с мешком, собирать конфеты. В доме остаются только взрослые, и тут Франкенштейн торжественно объявляет:

— Внимание! Минуточку внимания! Эротическое шоу для взрослых. Беременным и слабонервным просьба воздержаться. Сейчас мы поднимемся на чердак, чтобы изучить останки ведьмы, убитой графом Дракулой.

Все встают, охваченные любопытством, поднимаются по крутой лестнице на третий этаж. С чердака спущена ещё одна лестница. Там темно, хоть глаз выколи. Нас шесть человек — три парня и три девушки.

В темноте на ощупь находим стулья, по голосу определяем кто где. Всем весело, очень весело. Что-то сейчас будет?

— В моём доме поселилась ведьма, — слышится театральный голос Димы из дальнего конца чердака. Голос спокоен и трагичен. Необычно смиренный тон. Все успокаиваются, слушая его.

— Я убил её вчера вечером и принёс показать вам, — продолжает Дима. — Вот трусики, которые были на ней, когда она трахалась с самим дьяволом.

Девушки хихикают, перешёптываясь. Что-то шуршит в темноте. По кругу до меня доходят женские стринги с кружевами и миниатюрным бантиком. Мне знаком этот бантик, он часто выглядывал из под Светкиных джинсов, когда мы гуляли.

— Вот бюстгалтер, который она снимала, когда сношалась с Сатаной! — продолжает Дима.

В руки мне попадает маленький бюстик. Женская половина откровенно ржёт, ощупывая чужое нижнее бельё.

Мы опять успокаиваемся, и после небольшой паузы Дима мрачно сообщает:

— Вот клитор, который Дьявол ласкал языком, когда она кончала!

В этот раз девушки вскрикивают. Шок сопровождается нервными возгласами, свидетельствующими об отвращении.

В мои дрожащие руки наконец доходит нежный кусочек мяса. Я силюсь понять, что это. Передаю дальше по кругу. Липкая жидкость остаётся на пальцах.

Когда клитор возвращается к Дима, он щёлкает пластиковой коробкой.

— Вот соски, которые возбуждались, когда Дьявол трахал её!

Снова крики брезгливого возмущения. Я холодею от ужаса. То, что попадает мне в руки, очень похоже на женские соски, отрезанные от тела. От волнения кружится голова. Если это розыгрыш, то очень дурной. Пористые соски с ореолами переходят дальше.

— А вот язык, который соприкасался с фаллосом Дьявола, когда она вылизывала его семя!

В гробовой тишине что-то опять передают по кругу.

— Дима, это уже не смешно. Я хочу выйти, можно я выйду? — срывается одна девушка.

— Я тоже, — рвётся за ней другая.

— Минуточку! — просит Дима. — Это ведь игра! Ну что вы в самом деле! Испугались? Остался последний предмет.

Девушки неохотно возвращаются на свои места.

Дима ждёт, намеренно выдерживает паузу.

— Вот исчадие ада, — наконец возвещает он. — Которое было зачато в чреве ведьмы самим Дьяволом. Она любила посмеяться, когда он трахал её и веселил, но больше этого не случится!