О пользе подгузников в младшем школьном возрасте (инфантилизм)

ответа Витя брызнул из своего писюнчика короткой струйкой.

— Тоже хорошее дело, — улыбнулась я, — Только чего ты остановился?

Я легонько пощекотала Витю за яичками и мальчишка, задрыгав ногами, начал вовсю писать.

— Меня одна подруга этому научила, — пояснила я Насте с Ларисой, — Если малыш вот так останавливает струйку или просто терпит из упрямства, его достаточно легонько пощекотать между ножек, чтобы пустил фонтанчик.

— Думаешь мы с Ларисой про этот прием не знаем? — засмеялась Настя.

— Ага, кого ты, Оля, тут пытаешься учить? — со смехом сказала Лариса, — Всем известно, что щекотка заставляет ребенка расслабиться и пустить струйку.

— Так забавно писает, — улыбнулась Настя, — Совсем как грудной.

— Олин семилетний сорванец сейчас и вправду от нашего девятимесячного Артёмки мало чем отличается, — согласилась Лариса.

— Так старается! — засмеялась Настя.

— И не говори, — улыбнулась Лариса, — Так писает, как будто целый день терпел.

— На публику работает, — сказала я, бросив насмешливый взгляд на красное от стыда лицо мальчишки, — Что, Витя, любишь устраивать показательные выступления? Конечно, если сидеть на горшке, никто ничего не увидит. А так, в тазик, намного интереснее — демонстрировать всем свой фонтанчик.

Все снова засмеялись. Увидев, что мальчишка прекратил писать, я снова решила подразнить ему попу намыленной ручкой. Витя обиженно скривился и заревел. Но тем не менее стоило мне вытащить ручку у мальчишки из попы, он снова покакал.

— Откуда ты знала, что это не всё? — со смехом спросила меня Настя.

— У меня на это дело чутье, — улыбнулась я, — Ну что, будем вытирать попу?

Настя молча дала мне коробку мокрых детских салфеток.

— Зачем мне целая коробка, — улыбнулась я, — Достаточно двух. Первой вытрем малышу попку. Вот так. А второй салфеткой ножки, которые он замочил, когда пустил струйку.

Осторожно опустив Витины ноги на пол, я помогла мальчишке встать.

— Теперь спать! — сказала я семилетнему сорванцу, — Все дети уже давно лежат в своих кроватках.

— Он, кстати, тоже в детскую кроватку спокойно поместится, — сказала Лариса, — Они у нас довольно большие.

Я задумалась, в чем укладывать мальчишку спать. «А что, если запеленать? — мелькнула у меня озорная мысль, — И предлог подходящий есть»

— Я его наверное запеленаю, — сообщила я Насте с Ларисой, — У вас найдется для Вити две простынки?

— Запеленаешь? Семилетнего?! — изумилась Лариса.

— Ага, — подтвердила я, — Чтобы не мог достать руками писюнчик. Так любит его под одеялом трогать. Я сегодня утром Витю за этим занятием застала.

— Таких конечно лучше пеленать, — улыбнулась Настя, — Как ты его еще отучишь заниматься рукоблудством.

Лариса принесла мне две простыни и я принялась застилать ими пеленальный стол.

— Забирайся на стол! — скомандовала я мальчишке, закончив приготовления к пеленанию.

Витя забрался на стол, чуть не плача от обиды.

— Садись вот сюда, — указала я, — Ага, попой на марлю. А тепер ложись на спинку, вот так.

— Ты и марлю из дома захватила, — удивилась Настя.

— Надо переходить на марлю — сказала я, — . Чтобы не привыкал к удобным подгузникам. Ребенок должен чувствовать, когда описался.

— Правильно рассуждаешь, — улыбнулась Лариса, — Только обычно