Дежа вю

«U», которые вставлялись одна в другую.

— Видишь, в трубку вставлена пружина, и если на неё с силой нажать, она входит в паз и там намертво стопорится. Снять его уже невозможно, его можно только распилить. Элизабет судорожно напряглась, почувствовав холод входящего в её плоть металла. Серж сжал кольцо ладонью, но, видимо, пружина была слишком жесткой, и дуги до конца не доходили. Пришлось взять молоток. Потом, прижимая одну половину кольца к подложенной металлической плите, как к наковальне, Серж начал ударять маленьким молотком по другой и в конце концов свёл вместе дуги. Пружина, щелкнув, застопорилась. Раз и навсегда.

Серж помог Элизабет подняться. Элизабет тут же поняла тяжесть колец. И тяжесть эта была не только физической. Кровь стекала из проколов, губы сразу опухли, обхватив кольца, которые не давали возможности им закрыться. Правое кольцо уперлось в клитор, левое касаясь его, позванивало от малейшего движения. Боль утихла, но всё же было неудобно от невозможности свести ноги вместе. Серж, нежно обняв Элизабет, опустил девушку на пол. Элизабет хотела надеть трусики, но поняла что теперь это затруднительно — кольца просто вывалились бы из них, они казались орудием пытки, безжалостно впившимся в тело рабыни, а браслеты на ногах усиливали эту мысль.

Вечером Лена опешила от вида Элизабет. Браслеты ей понравились, но когда подруга распахнула халат, то она просто села от изумления. Видя такие украшения в порно — журналах, Лена не думала о том что увидет такое наяву, да в придачу на Элизабет.

Лена встала на колени, обняв Элизабет, и поцеловала её во влагалище, отягощенное кольцами. Элизабет, чувствуя как язычёк Лены ласкает её раны, гладила подругу по голове, и задумчиво рассматривала Лену. Лена держала ступни так, что были видны её татуировки, и Элизабет представила как на ногах подруги смотрелись бы кандалы.

Переведя взгляд на свои ноги она ещё раз отметила что золото ей идёт.

Проснувшись Элизабет стала себя разглядывать. Первая ночь в железе прошла спокойно, она проснулась лишь раз, когда переворачиваясь задела кольца. Лена вечером сделала ей педикюр, лак блестел на ногтях, и Элизабет любовалась своими ногами.

Элизабет довольно быстро привыкла к кольцам, хотя поначалу, особенно при ходьбе, они доставляли ей определенные хлопоты. К левому кольцу теперь крепилась массивная цепь, отягощенная на конце большим металлическим диском с выгравированными на нем именами её и Сержа. Она спускалась до половины бедра и при каждом шаге покачивалась словно язык колокола у неё между ног.

Дождливый день подходил к обеду. Элизабет и Серж, прогуливаясь, зашли в подворотню. Дождь усилился. Белый косой луч проникал в подвал, где они стояли. Вода хлестала по ступенькам. В белом луче, в полумраке подвала лицо Сержа было тёмным, губы чуть шевелились:

— Они глядят на друг друга и чувствуют, что ещё немного...

— И их смоет потоком дерьма! Я угадала?

— Ты угадала, Элизабет! И они понимают, что выход только один: насладиться друг другом как можно скорее!

— Он расстёгивает брюки...

— Она скидывает