Валенсия

не раздеваясь, лег на диван. Я, кажется, задремал. Очнулся от стука в дверь. — Кто там? — к вам женщины, — ответил из-за двери мужской голос. Я не хотел видеть никаких женщин, но не отвечать было невежливо, за стеной приглушенно звучали голоса. Я открыл дверь и в изумлении попятился назад. Передо мной во всем блеске своего великолепия стояла, горделиво выгнув стан, дама, как две капли воды похожая на червонного туза. — Можно к вам? — спросила она, лукаво улыбаясь.

Молчаливым жестом я пригласил ее войти. Дама поблагодарила кого-то за дверью и вошла. — Вы уже спали? — она сняла с лица белую кисейную маску и бросила ее на стол. — Так рано ложатся спать только от скуки. Вам скучно? — Да, мне скучно, — не совсем вежливо ответил я, стараясь не смотреть на нее.

Меня раздражал этот маскарад. Я был совершенно уверен, что все это подстроено и не допускал мысли, что она действительно женщина с карты. — Кто ты такая? — Я? Она окинула меня взглядом и, закинув руки за голову, приняла такую позу, что я больше уже не сомневался. — Я туз червей! — спокойно ответила она.

У меня помутилось в глазах. Что за наваждение? Неужели индус говорил правду? Может быть, это сон? Я ущипнул себя за руку. Стало больно. И чем больше я сознавал реальность происходящего, тем сильнее обволакивало смутное предчувствие какого-то несчастья. И, несмотря на неземную красоту ночной посетительницы и ее необычный, вызывающий наряд, я, кроме чувства страха, ничего не испытывал. Она подала мне руку. — Давайте познакомимся. Как вас зовут?

Я побоялся дать ей свою руку и еще больше отошел от нее, но имя свое назвал. — Что с вами? — Удивилась она. — Чем я вас так напугала? Может быть вы думаете, что я неодушевленная статуя и холодна, как лягушка? Вы ошибаетесь. Дайте вашу руку и я докажу, что моя горячей вашей. Прикоснитесь к моей груди и вы почувствуете, как бьется мое сердце. Поцелуй меня и ты поймешь, что я женщина... — Ну, что же ты? — Не надо. — Вам нездоровится? Вы бледны! У вас что-нибудь случилось дома? — Нет, ничего. А впрочем, может быть и случилось.

Она села на диван и с состраданием посмотрела на меня. — Бедный, чем же вам помочь? Выпейте вина, оно хорошо очищает голову от посторонних мыслей. — Послушайте, — обратился я к ней, стараясь быть повежливей. — вы не могли бы быть настолько любезны, чтобы покинуть меня. У меня нет никакого желания кого-нибудь видеть, тем более женщину.

Она удивленно вскинула брови и милая улыбка слетела с ее губ. — Ну, что же, будем сидеть так? — тихо спросила она.

Я взглянул на нее... И содрогнулся от захватившей меня страсти.

Она лежала на диване голая, закинув ногу на ногу, прямо в туфлях и кончиками пальцев теребила соски своих грудей. Только приоткрытые глаза и полуприоткрытые губы без слов говорили о том удовольствии, которое она сама себе доставляла. — Что вы делаете? Вам, вам не стыдно?... Воскликнул я,