Вот такие пироги. Часть вторая. Гроза и ее последствия

аромат, от которого у меня еще больше закружилось, а Федор активней зашевелился.

«Что за чертовщина!» — подумал я про себя и плеснул в лицо холодной водой.

Досталось также и Федору, после чего он стал утихать и успокаиваться. Когда я явился в кухню, холодильник вздрогнул и заурчал. В ванной вспыхнул свет, замигали нули в часах.

— Свет дали, — обрадовались девчонки, — можем и музыку послушать. А вот свет зажигать не надо.

Ольга сбегала в комнату и притащила магнитолу. Поставив ее на кухонный разделочный столик, она включила свой любимый компакт — Франк Синатра. Я знал, что сестрички питали страсть к этому певцу далекой и ненужной мне Америки, и поэтому я купил в подарок и той и другой комплект компактов с концертными записями Франка. Под песню «Незнакомец в ночи» мы раскупорили бутылку и хлопнули еще по одной. Певец неназойливо пел о своих чувствах и какой-то там невыраженной тоске, мы же весело болтали, все больше скатываясь к опасной черте, после которой темы разговоров становились все более двухсмыслеными, почти на грани. Перейдя через которую, события развивались по двум направлениям — либо в койку, либо в философские беседы. Так и произошло. Наливая очередную порцию, я неудачно сел и прищемил себе полудремлющего Федора тканью шорт. Пискнув, я поправил шорты, а сестры прыснули.

— Чего смешного? — поинтересовался я. — Чего ржем?

— А ты не знаешь? — деланно удивилась Ольга. — Вот как вы устроены.

— Это кто вы? — поинтересовался я, наперед уже зная ответ.

— Мужчины, — ответила Светка, — вообще, мужчины такие создания...

— Какие такие? — расправил я плечи.

Такие псевдоспоры возникали частенько, но как всегда всё оканчивались бурным сексом, в котором мы, по очереди, одерживали полную победу. На улице постепенно утихало. Температура снизилась, и не было того изнуряющего жара, вытапливающего из тебя липкий и тянучий пот. На кухне также стало приятно прохладно, и я выключил вентилятор.

— Да вот такие, болтается что-то такое, — протянула Ольга и выпила полную рюмку, — так недолго и того... прищемить.

— Ага, — поддержала ее сестра, — и еще вы очень гордитесь своими... — тут она замялась.

Ольга закончила за нее:

— ... яйцами.

— А, вы гордитесь своей девственностью и носитесь с ней... — ответил я и тоже «принял на грудь».

— Да, носимся, потому что это важно для нас. Кого попало не пустишь в себя, — неожиданно злым голосом ответила Светка и тоже «дернула».

— Ага, точно, — подтвердила Ольга и налила еще себе и Светке, — тут вопрос сложный и мужчинам не понять.

— Конечно, мужчины — все тупоголовые, — обиделся я, — куда уж нам.

— Нет, правда, — заторопилась Светка, — ты думаешь, что знаешь как это?

— Что это? — не понял я.

И получил от Ольги шутливый подзатыльник.

— Что, что, дефлорация, — со смехом сказала Ольга и положила руку на плечо сестре. — Это вот вопрос и просто так его не решишь. Вот она девственница и терять свою девственность, как попало, не хочет.

Даже в полумраке свечей было видно, что лицо Светки залила краска. Ольга же, напротив, как-то раздухарилась и