Валенсия

меня тогда, вы спасли мне жизнь, и я перед вами в долгу...

— Ну, что вы! Я сделал то, что мог бы сделать порядочный человек на моем месте.

— У вас есть время? Пойдемте в мою каюту. Сали будет очень рада с вами познакомиться, она все о вас знает.

— Я свободен до 6 часов утра.

— Ну, вот и чудесно! Пошли.

Салина, очевидно, не ожидала посторонних и встретила нас в черном пеньюаре, отороченном белоснежным мехом. И хотя она предстала передо мной почти голая, она вела себя так просто и непринужденно, что я не испытывал никакого чувства неудобства, и через несколько минут забыл о том, что она голая.

А еще через несколько минут, когда на столе вместе с обильной и изысканной закуской появилась бутылка дорогого французского коньяка, у нас начался такой задушевный разговор, что я почувствовал себя в кругу своих родственников.

— Вам, наверное, интересно знать, как сложилась судьба после того, как вы с Диком ушли из гостиницы? — начал Рэм, разливая коньяк в рюмки.

Мы выпили. Мерно стучала машина парохода, уютно мурлыкал приемник, мы сидели в полутьме.

Салина откинулась на спинку дивана, и ее белоснежное тело светилось треугольником через полураскрытый пеньюар. Очаровательная женщина.

Я прожил в гостинице два дня. Ничего не делал и ни о чем не думал. Я отдыхал от тяжести, которую так долго носил. На третий день, утром, хозяин гостиницы привез ко мне какого-то детектива с хитрыми проницательными глазами. Стоя у двери, тот долго и внимательно рассматривал меня, качаясь с носка на каблук.

— Ну? — спросил он.

— Что ну? — раздраженно ответил я.

— Будете запираться или скажете правду?

— Я грешным делом думал, что вы с Диком подстроили мне злую шутку, но очень скоро разобрался, что вы к этому никакого отношения не имеете.

Детектив показал мне издали мою фотографию алжирских времен и победоносно улыбнулся, затем изрек:

— Вас выдает физиономия. Не советую сопротивляться, — он кивнул кому-то за дверью и в комнату вошли два полицейских.

— Позвольте, — возмутился я, — что за провокация?

— Берите его, — приказал детектив и вышел из комнаты, считая свою миссию законченной.

Полицейские взяли меня под руки и повели на улицу. Перед тем, как толкнуть меня в машину, надели наручники и...

— Они все перепутали, — перебила вдруг сама Салина. Она порывисто встала с дивана, сложив руки на груди и стала нервно ходить по каюте. — Это я его разыскала. Я никогда не могла примириться с тем, что потеряла его. Я поставила себе цель во что бы то ни стало найти его.

Искать всю жизнь, всеми возможными и невозможными способами. Я долго и тяжело болела, но продолжала его искать с упорством помешанного... — Салина вдруг умолкла, села на свое место, нежно поцеловала рэма в губы и прошептала:

— Прости, милый, я перебила тебя. Говори.

— В Гамбурге, — заговорил Рэм, — меня погрузили в специальный самолет и в тот же день отправили в штаты. Я не знал, куда меня везут и только потому,