Невинная душа. Часть 2

по скрипучим несбитым доскам пола. Поднявшись по небольшим ступенькам, и продолжая вести пальцы по растрескавшейся поверхности бревен, я натолкнулся ладонью на дверную ручку, которая очевидно вела внутрь избы.

Ситуация по-прежнему никак не прояснялась и мне хотелось поскорее разобраться со всей этой надоедливой ерундой, поэтому я без страха и каких-либо сомнений зашел внутрь избы. В ней было куда светлее, чем в сенях, но мутный утренний свет в своем слабом напряжении сил все равно не смог разогнать черноту, заполнившую комнату с вечера. Посредине на грубом табурете сидел старичок, бормоча себе что-то под нос. Его сутулые плечи раскачивались в размеренном ритме, словно он пританцовывал в такт какой-то песне. Я попытался осмотреть помещение, в котором оказался и дедка, что сидел передо мной.

На вид обычная деревенская изба, со стандартным убранством, только все очень обветшалое и худое. На стенах в местах, не закрытых обильным ковром пыльных паучьих сетей, проступила плесень, а пол покрывали многочисленные бурые пятна грязи. Вся мебель была перевернута, а некоторые предметы обихода разломаны, словно от сильных ударов яростной руки. Краем глаза я отметил медленно раскачивающуюся и поскрипывающую колыбельную, прикрепленную на длинной веревке прямо к потолку. Из употребляемой обстановки оставался только тот самый стул, на котором сидел старичок. Между тем, приглядевшись, я понял, что дед имеет весьма необычную внешность и, глядя на него, у вас вполне могут возникнуть сомнения: а человек ли это?

Это был странное существо, коренастое тело которого заросло с ног до головы рыжей шерстью. Помимо его косматой седой бороды и взъерошенной шевелюры немытых волос, рыжие волосы выступали из-под каждого свободного пространства его костюма. Огненная щетина была и на ладонях, и на его необутых ступнях, она пробивалась через ворот его рубахи и уходила вниз по загривку. Анималическое обличье старика дополняли предлинные грязные ногти на обеих парах конечностей. Притом вполне человеческий наряд из подпоясанного кушаком зипуна делал его похожим на ряженую обезьяну. Странная догадка, что он и был несколько минут назад в образе кота на поле, пришла мне на ум.

Дедок повернулся в мою сторону и, прищуриваясь, хитрыми глазками захихикал:

— А пришел все ж, давно тебя ждем. Ну что ж смотри, чего хотел, спрашивай.

— Да ничего я не хотел, — ответил я, всё также не понимая кто передо мной.

— Как так не хотел, а чего же влез в наше дело, мы сами по себе жили, своими заботами, — шамкал старичок, — в прежние времена таких гостей непрошенных знаешь ли куда отправляли.

— Куда же? — поддержал разговор я с некоторой издевкой.

— Умник, содрать бы с тебя кожу, тем более что и креста на тебе нет, или в масле сварить, — усмехнулся хозяин, — да вот Куня не велит, есть у нее на тебя свои планы.

— Что за Куня, — осведомился я.

— Еще и спрашивает, — хмыкнул мой собеседник, — слышь, кума, что говорит. Сам с иконийкой в жмурки играется, а то, что духи земные от этого