— Я хочу с тобой серьёзно поговорить — строго произнёс я, уперев руки в бока.
— Да сказала же, это в первый и последний раз! — заявила жена, пытаясь подняться и всё ещё ничего не понимая.
— Мы с Катей любим друг друга. Как мужчина и женщина. Нет, даже не как мужчина и женщина, а гораздо глубже. А с тобой я развожусь. Уходи! — отчеканил я, демонстративно указав пальцем на дверь.
Женщина сидела без движений не менее минуты, бестолково хлопая глазами, успев за это время полностью протрезветь. Встала с кровати и, не говоря ни слова, вышла из комнаты, оделась в коридоре и покинула квартиру, громко хлопнув дверью. Пока она убиралась из квартиры и из моей жизни, я думал о том, что очень хорошо, что моя Катя очень вовремя вышла по делам и не видела всего этого. Моей милой, нежной дочери ни к чему различные переживания.
• • •
Когда вернулась дочь, я рассказал ей всё: что её мать, эта злая женщина, больше не будет стоять между нами и что теперь уже никто на всём белом свете не помешает нашему счастью. Если бы вы знали, как обрадовалась Катя! Повиснув на моей шее, целуя меня и обнимая, моя дочь готова была лопнуть от счастья! Мне с трудом удалось успокоить её и отправить в ванную мыть руки — обед, который я начал готовить как только моя жинка убралась восвояси, был почти готов.
Накрыв на стол, я с удивлением обнаружил, что дочери до сих пор нет. Не понимая, что она может так долго делать в ванной комнате, я подошёл к двери ванной и прислушался. Я ясно слышал звук льющейся воды, но дверь оказалась закрытой. Забеспокоившись, я постучался, но девушка не открывала! В моей голове пронёсся целый вихрь переживаний и страхов: поймите меня правильно, на молодую девушку за столь короткий промежуток времени свалилось столько потрясений... Кто знает, что может произойти в её прелестной головке...
— Катя, Катя! Любимая моя! Открой дверь! Что с тобой происходит?! — я принялся истерично молотить кулаком по двери.
В панике я начал дёргать ручку, навалился плечом, поднажал и, высадив дверь, ввалился в ванную. Первое, что я увидел, была моя дочь, сидящая в ванне, голая, на корточках, широко разведя колени в стороны. В одной руке девушка держала тюбик пены для бритья, а во второй — бритву. То есть не бритву, а бритвенный станок. Если бы это была опасная бритва — я бы умер от разрыва сердца! От облегчения, я прижался плечом к стене и глубоко выдохнул.
— Папа, ты что?! — Катя подняла на меня испуганные глаза.
— Дочь... Тебя не было... закрыта дверь... Я уже было подумал, что ты... — начал лепетать я, приходя в себя.
— Папа, да ты что?! — с улыбкой ответила девушка, отбросила тюбик, станок и встала в ванне во весь рост.