Роза, Надя

к Надиному дыханию, загнал больше. Глаза её расширялись от каждого введения всё больше.

Роза гладила и целовала соски дочери.

— Не так уж и больно, бля, но возбуждения больше не прибавилось, — хрипела Надя. — Ты долго еще будешь туда-сюда гонять, блядь! Давай уже резче. Сука! Я тебя потом сиськой в жопу выебу... На хуя, ты, меня дочерью родила? — от былой утончённости леди, коей была до этого моя Надя, не оставалось следа. Слезы из глаз затмили ей взор.

Она, матерясь не заметила, что член уже полностью в ней. Меня охватила волна кайфа. Помня из рассказов приятелей об анальном сексе — немного переждал с движениями.

— Ну, вот уже весь в тебе, — с дрожью в голосе констатировала тёща. — Теперь можно не предохраняться, в попу впрыснул и всё. — С нотками веселья продолжила Роза.

У неё у самой от ужаса происходящего глаза были по полтиннику. И, кажется, она отрезвела.

Меня, не замечая, они принялись целоваться, как будто совершили подвиг. Но о том, что мне еще надо излиться, а для этого довести меня до оргазма, не думали. На лице Нади высохли слезы. Но начатые мной движения, исказили лицо. Я продолжил совершать фрикции. Лицо жены успокоено разгладилось, появились нотки удовольствия.

Роза, отхлебнув вина из бокала, передала напиток изо рта в рот лежащей дочери. Затем еще порцию. Это явно требовалось. Но меня отвлекало. Я бы уже кончил, если бы мельтешение дамы. Однако подействовавший алкоголь расслабил женушку подо мной, она даже начала подмахивать, правда, опять с садистскими матами:

— На тебе пиздюк. На! Что так плохо ебёшь? Не хватает силёнок на свою сучку? Давай раздери её! Ой, как хорошо! Ах, кайф!

Вот от этих слов я и кончил. Но кончая, резко вошел по самые яйца, вызвав боль в попке женушки. Явно отрезвевшая Роза, поглаживая по груди дочери, смотрела мне в глаза. Я не психолог, что она в это время обо мне думала не понимаю до сих пор.

Прикрыв руками срам, она прошла в ванную, там долго плескалась, оставив нас двоих на измятой, грязной постели.

На следующий день мы не смотрели друг другу в глаза. Дамы пытались говорить на абсолютно нейтральные темы. Замазывали засосы тональными кремами. Был субботний день. Роза пошла к подругам, а мы начали уборку в квартире. Эксперты-криминалисты вряд ли найдут там какие-либо доказательства того вечера. К концу уборки мы уже свободно общались, будто и в своих душах прошлись пылесосом. Вечером тёща позвала Надю на кухню, где они пару часов о чём-то говорили.

— Мы просим у тебя прощения, за вчерашний вечер. — Слегка заикаясь произнесла Надя.

— Это вы меня простите. Я не должен был опускаться до этого! Роза, ты как старшая должна понимать...

— К чёрту! — Вдруг вскричала Роза. — К чёрту!!! — Ещё громче проорала тёща. — Я хотела этого! Ты, Вадим, хотел этого! Все мы хотели разнообразить рутину жизни. Немедленно раздевайся! — Смотря мне в глаза, выкрикнула она. — Чтобы не говорили потом о состоянии