Жесть — как она есть. Часть 2

Черножопым Строителям — работать. Столько в нем было спеси! До прилета половинки кирпича...

Вот эта вот моя трансформация моего состояния — всегда меня удивляла: я не терял контроля и тогда, но о последствиях не задумывался, когда меня как будто бы, накрывало чистой ненавистью и яростью и лютой злобой — всё вместе, и я решал — что я вправе на любые проступки... Наверное, даже головой прошибить стену — если бы это мне помогло и я бы достиг поставленных задач, пускай даже разменяю на это — собственную жизнь. Хотя окружающие не знали, что этот мой гнев полностью под контролем, просто, наверное, у меня на лице было написано что-то такое — этакое, или же от меня шла такая эманация яки — что окружающие просто от меня шарахались. Настя сейчас сидела в моих ногах, и несмотря на словесное раскаяние — ее моська раскаянья точно не испытывала, единственное ее желание было вызвать у меня эрекцию, которая моментально спала, когда я «решил обидеться» и взял эмоции под контроль — впав в гнев. Сейчас она пыталась просунуть свою голову между моих ног, в попытке добраться до яиц и частично ей это удалось, когда одно мое волосатое яйцо оказалось в ее рту.

— Фу, когда ты на письке всё сбреешь! Я сегодня себе — все волосики выщипала даже! Вроде взрослый... Тьфу!... , — и Настя не обращая больше внимания на попавший ей волосок, продолжила свой занимательный труд с моей мошонкой, рукой пытаясь надрачивать мой ствол. Эрекция, как говорится, была неизбежна и вот Настя спустя отрезок времени — уже снова отсасывает мне, и, пытаясь насосать прощение — делает это с завидным энтузиазмом и напором. Ну, стоит у меня — и стоит, а вот возбуждения я почему-то пока не чувствую, вернее, мое возбуждение иного толка, чисто — механическая механика, плюс — пещеристые тельца.

— И вообще, хочешь, я лазерную депиляцию сделаю? Всегда буду лысой-лысой... Как ты любишь... Мммм? — в прошлый раз я проболтался сестре, что люблю когда киска девушки полностью лысая и не колется свежесбритым ковром. А Настя продолжает свой словесный понос, перемежая его оральными ласками и изредка, не выдерживая — прыскает от смеха, наверное, вспоминая — ЧТО только что произошло в душевой кабинке.

— Вот стану сморщенной бабуленцией, а у меня то — пизда лыса-ая! Ахаха! Надо туда еще и татушку набить, давно мечтаю, но выбрать не могу рисунок... Кельтские мотивы — отстой, на иероглифы — у проституток монополия, может быть египетские какие письмена... Я вот все думала — что бы набить: розы, ласточки, чертики, дракоши... Фи! Банальность! Полинезийский тотемизм — фу!... Пещерно... Индийские орнаменты надо посмотреть...

Все же решаю «простить» сестру, что бы только не выслушивать этот поток бреда:

— Какая же ты мразь...

— Угм... мразь, — Настя охотно и готовно соглашается, не отрываясь от работы, потом на секунду извлекает меня из своего рта и добавляет, — И шлюха... , — и уже прижимаясь щекой к моему флагштоку начинает перечисление.

— И блядь... И вообще... Твоя любимая сестричка! Которая... Всегда отсосет... И