ягод и там обратившись кроликом приманить её под валежник, требовала полной перемены.
«Таша, есть у тебя ещё спора? Хочу управлять двумя телами.»
«Да! Приготовься! — даже сознание Верочки вздрогнуло: щелбан был ощутимо болезненный. — Основная спора станет второй, так как тебе нужно будет больше работать ею. Но если что, я помогу!»
Я выпустила спору наружу Вериного тела, полетела за печь. Там преобразовалась в домового, образ которого читался в фантазиях девушки.
Специально загремела кочергой и совком.
«Ой ужас! — согласилась я с сознанием Верочки. — Что его рассердило, что он так шумит за печью? Неужто танец в полуобнажённом виде? Как там учила бабушка... ? А-а-а! К чертям этого домового. К чертям другие страхи! Сколько можно быть улиткой в панцире?«— по телевизору как раз показывали фильм «Неуловимые мстители». Как нельзя кстати, там звучал призыв:
В удачу поверьте, и дело с концом!!!
Да здравствует ветер, который в лицо!!!
И нет нам покоя, гори, но живи...
Погоня, погоня, погоня в горячей крови!!!
Погоня, погоня, погоня в горячей крови!!!
— Я откидываю прочь страхи! Мне будет приятно мчать навстречу ветру! — голосом Веры я разбавляла фобии девушки, утверждениями мужества.
Чем больше я твердила аффирмации, тем тише гремела за печью. И чуть задержавшись показалась девушке.
«Молодка, сегодня день злата-серебра! — глядя в глаза Веры, сказала я-суседко. — Мне передали несколько монет. Но в таком образе мне не положено покидать дом. Ты должна сходить за ним...»
Чувствуя обморочное состояние девушки, я решаю ослабить действие, спрашиваю у себя-домового:
«Как к тебе обращаться? Хозяин? Суседко?»
«Это всё ваши, людские, словеса! Называй меня ФилипкО!»
«Филиппок может?». — протиснулось сознание девушки.
«Сама ты Хвилипок! Ясно же сказал ФилипкО! Протяни ладошку... Не боись, красавица! Это всего лишь маленькая змейка. В её теле буду я. Зайдёшь в лес, опустишь на землю и не отставай от неё! — я протянула ладонь домового, опустила на ладошку девушки заготовку
Змейка вновь из памяти Веры.
— Слушай далее внимательно! Мне нужно будет кушать. Но, так как я буду змеем, то и еда моя будет особенная — лягушки, ящерки, насекомые. Как только наемся, оборотюсь кроликом, и тоже буду просить кушать, так ты подсоби мне — веток березовых да помоложе нагни к низу. А уж как оборотюсь кроликом, то и заговорю с тобой.
Я-домовой, медленно перетекла в змейку, взяв два лукошка в одну руку, повела девушку в лес. Её сознание дрожало, норовило бросить змейку. Я успокоила её, воспоминанием о сказке «Волшебное кольцо» где змейка Скарабея помогла доброму человеку, напевала девиз: «Да здравствует ветер, который в лицо!».
Навстречу попалась старая соседка, мне пришлось спрятать змейку за пазуху платья. Она не была холодной, но сознание Веры посчитало, что Скарабея холодная, прошла мимо старушки не поздоровавшись. Однако следующих сельчан Верочка приветствовала сама, нежно прижимала меня-Скарабею к животу.
Вот и опушка леса, где с нежностью она опускает меня на тропу. Я сразу ловлю крупного жука, проглатываю его. Девушка увидела, как маленькая змейка увеличилась в размере. Её логические доводы отмелись ею же самой:
«Это потустороннее существо и обычный метаболизм