Главы из романа «Первая женщина». Главы 1—2

кадров звонил телефон.

Галя вышла.

Через две минуты она вернулась

— На остановке... на нашей остановке... грузовик... сбил... женщину... у неё в сумочке был пропуск... это Таня...

Галя заплакала.

...

Таню похоронили через два дня.

Дарья не смогла рассказать Михаилу, Таниному мужу, о своём видении.

Придя домой, достала из холодильника водку и, налив стакан, выпила.

Сидела и ждала, когда подействует. Но ничего не происходило.

Хотелось выть и она, мотая головой, и заскрипев зубами, застонала.

Кто-то тронул за плечо.

— Отойди! — зарычала она и оттолкнула Вениамина

Выпила ещё стакан водки.

Потекли слёзы, и тоска, сидевшая внутри, стала отпускать.

Почувствовав голод, встала и, шатнувшись, открыла холодильник. Достала колбасу и ела, откусывая от палки.

Перед глазами всё двоилось.

Она рыгнула и засмеялась.

Выпив воды под краном пошла из кухни, цепляясь за стены.

— Вениамин! Ве... ни... а... мин!

Цепляясь за косяки и вихляясь на подкашивающихся ногах, смотрела на него.

— Вениамин, пошли е-бац-ца! — и захохотала.

Отцепившись от косяков, опустилась на колени и на четвереньках направилась в спальню. Вениамин шел следом, шаркая и кособочась.

— Лложись!

Она сидела на полу.

Он лёг.

Цепляя трико и стягивая

— Ччё ты ввыёбываешься, а?

Стянув трико до колен, взяла, лежащий между ног, член

— А ччё он не встаёт, а? — и дёргала его.

Кровь запульсировала, член дёрнулся, удлиняясь и набухая.

Дарья захохотала и, наклонившись, засосала головку, прижав язык к уздечке.

Из раззявленного рта текли слюни.

Оторвавшись, встала на четвереньки и попробовала залезть на Вениамина, но не смогла. Двинувшись на четвереньках к стене, позвала

— Иди, садись!

Вениамин сел и, не вставая, сдвинулся к стене и прижался спиной.

Дарья, развернувшись, и раздвинув ноги, пятилась назад. Наткнувшись губами, мотнула головой

— Неее, в жопу!

Залупа упёрлась в анус и Дарья, двинув жопой, почувствовала, что член вошёл в неё.

Она сопела, ругалась и дёргалась. А когда задёргался и Вениамин, застонала.

Спала на полу, разбросав руки.

Вениамин сидел и щупал её, погружая пальцы в липкое влагалище. Потом просунул руку меж ягодиц и погрузил в месиво слизи. Потом водил пальцами по её груди и губам, размазывая слизь и улыбался, высунув язык. Изо рта текли слюни.

Проснулась утром.

Под головой подушка, а одеяло подоткнуто с боков. Лицо, губы и кожа на груди словно стянуты чем-то. Она провела пальцами по лицу и губам, ощущая шершавые коросты. Подцепив ногтем плёнку, подняла руку. Желтовато-мутная плёночка мялась в пальцах, но не размазывалась, а раскатывалась на шершавые комочки, липнущие к коже.

Дарья села.

— «Почему я на полу?»

Вспомнила похороны.

Вспомнила, как сидела за столом, как пила водку...

И всё! Больше не помнила ничего.

Хотела встать и сморщилась от боли в паху. Сунув руку, щупала волосы на лобке. Скомканные и слипшиеся они ещё и прилипли к коже и губам, и отдирались очень болезненно.

— «Неужели я вчера ещё и еблась?! Ниччего не помню!»

Встала, и пошла в ванну.

Оставим на время Дарью Михайловну и вернёмся к Славке

...

Дарья Михайловна шла по коридору.

У дверей её кабинета стояли молодые люди: девушку она знала, а молодого человека видела впервые.

— Здравствуйте, Дарья Михайловна! — Юлька улыбалась — А мы к вам.

— Здравствуйте. Это вы от коменданта? — Дарья