Ночь в заточении (Запертые вдвоём)

последнее, что я увидел. Свет вдруг резко погас, а в двери щёлкнул замок. От неожиданности я на мгновение впал в оцепенение. Затем я подёргал ручку двери — заперто. Приплыли! Я постучал кулаком по двери.

— Эй! Что за шутки? — крикнул я.

Ответа не последовало. Видимо, охрана или уборщица решили навести «порядок». Но куда можно было так быстро свалить, чтобы не услышать шум? Я постучал ещё раз и крикнул громче. В ответ тишина.

— Нас, кажется, заперли, — констатировал К. О. в моём лице.

— Ой, а что же делать? — голос девушки прозвучал испуганно.

— Что делать? Думаю, охрана должна заметить, что у меня в кабинете свет горит. Пойдёт проверять, а мы как раз постучим, чтобы открыли, — озвучил я план действий.

И тут же подумал о том, что и у меня свет могли погасить. И мобильник я в офисе оставил.

— Давайте хоть познакомимся с Вами. Меня Дмитрий зовут. А Вас?

— Анна. Аня.

— А у Вас мобильник не с собою случайно?

— Нет, на столе остался, — грустно ответила Аня.

— Смотрите на это проще. Потом будет что коллегам рассказать! — попытался я поднять девушке настроение.

Только сейчас я стал ощущать, насколько тут тесно. Мы стояли очень близко, почти невозможно было не коснуться друг друга. И темнота была такой, что не видно было практически ничего. Но мне даже стало приятно такое невольное заточение.

— А Вас дома, наверно, муж и дети ждут? — поинтересовался я.

— Нет, я не за мужем. С мамой живу.

— А я с котом!

Девушка сдержанно рассмеялась. Кажется, ситуация стала её беспокоить несколько меньше.

— Дима, а можно попросить Вас попросить? — её голос вновь стал тревожным и неуверенным.

— Конечно! О чём угодно.

— Я... Я в туалет хотела. Вы не могли бы... Отвернуться...

Мне показалось, что я сквозь темноту вижу, как лицо девушки заливается краской.

— Да, да. Конечно. Не беспокойтесь.

Я поспешил отвернуться к стене, хотя всё равно ничего бы не увидел.

— Спасибо, — тихо сказала Аня.

Я услышал звук расстёгивающейся на юбке молнии, шуршание одежды. Расслабиться у Ани в данных обстоятельствах получилось не сразу, и журчание струи я услышал минуты через три. Потом зашуршала упаковка с салфетками, снова одежда и застёгнутая (явно с трудом) молния. Зашумела спускаемая в унитаз вода.

— Всё... В порядке? — спросил я, не зная, что ещё сказать.

— Да, — тихо ответила девушка.

Я обернулся и оказался почти вплотную к ней. Я ощущал её тепло и дыхание. Мне вдруг захотелось к ней прикоснуться, нет, мне уже хотелось её обнять! Я отругал сам себя за подобные мысли и стал пытаться отвлечь себя беседой со своей «коллегой по заточению».

Сначала мы говорили о каких-то отвлечённых вещах: о работе, о погоде. Аня чувствовала себя более раскованно. Постепенно общение стало клониться в сторону личных тем. Я рассказал о своей прошлой семейной жизни и настоящей холостяцкой. А вот история Ани была ужасающей.

Как выяснилось, Анна рано потеряла отца. Ей было 4 года. Она почти его не помнила.