Когда я принялся искать острый камень или что-нибудь вроде этого, я внезапно почувствовал легкое покалывание по всей длине рук. Мои ладони вдруг потемнели, а на кончиках пальцев выросли короткие острые когти черного цвета. Нельзя сказать, что меня это страшно обрадовало, но зато я с легкостью разорвал крепкую кожуру.
Внутри оказалась сочная мякоть с легким сладковатым привкусом. Правда, у меня возникло подозрение, что сигналами от моих вкусовых рецепторов может манипулировать «черная жижа». Что бы это ни было, оно должно хорошо разбираться в физиологии человека — в противном случае я просто помру от отравления.
Некоторое время я не знал, что делать с когтями. С одной стороны они вроде как и не мешали, но такими темпами можно совсем человеческий облик потерять. Я осторожно сжал ладони в кулак, пока когти не впились в кожу — и они тут же уменьшились до вполне приемлемых размеров. Теперь мне нужно было еще и разобраться с механизмом подобных изменений.
Уже два часа я пробирался через этот проклятый лес, когда вдруг услышал женские крики. Побежав на них, первое, что я увидел, было уже знакомым мне животным с длинным языком похожим на гарпун. В данный момент оно очень интересовалось визжащей девушкой, которая пыталась спрятаться за деревом. Тварь как раз выпустила свой плавно изгибающийся язык и начала обходить широкий ствол дерева. По видимому ее привлекала белая ночнушка, в которой была девушка.
Наглое животное увернулось от неуклюжего выпада девушки и с радостным хрюканьем вцепилось в ночное платье. После короткого игры в перетягивание боковой шов не выдержал и с треском разошелся.
Вспомнив, как в таком случае поступила Даша, я подбежал и сходу врезал ногой по задней части тварюки. Издав обиженный вой, животное втянуло обратно язык и ретировалось в кусты. Похоже оно не было настроено на настоящую драку и особой агрессивностью не отличалось.
К моему удивлению визжащей девушкой оказалась продавщица Оля, с которой мы недавно познакомились. Как и у меня, ее волосы были покрыты черной масляной пленкой.
— Наконец хоть кто-то появился! Я думала, что совсем одна в этом лесу оказалась!
— В лесу? — удивленно повторил я.
— Я легла спать, а проснулась уже здесь. Ничего не понимаю: как я очутилась тут? А тут еще на меня напала эта странная дикая свинья, — рассказывала Оля, осматривая свою разорванную ночнушку.
— Свинья, значит... Да, конечно же, — ответил я, сообразив, что она видит иллюзию.
На мою необычную «прическу» она тоже не обратила никакого внимания, причем у нее была точно такая же. Я решил пока подыграть Оле и ничего не сказал об истинном положении дел. Что же касается того, как мы вдруг очутились в лесу, то я просто отделался тем, что и сам ничего не понимаю. Вместо объяснений я предложил поискать выход из леса или какую-нибудь дорогу.
Когда Оля захотела есть, мы нашли невысокие кусты, из верхушек которых росли длинные узкие листья, похожие на растянутые пружины. Ветви были сплошь утыканы черными крупными