Дистрибьютор. Глава 16

Неожиданно власть Ключника вырвалась за пределы Касты, угрожая миропорядку диктатурой Ключа. Рвение, к которым представительницы слабого пола бросались исполнять любые приказы незнакомого бородача, вызывало благоговейный трепет. Распутин мог с таким же успехом быть богом.

Меня не удивил пасущийся во дворе пони, не смутили два огромных дога, выскочившие навстречу. Я почти не обратил внимания на долговязую платиновую блондинку в ошейнике и памперсе, которая открыла нам дверь. Появились ещё две служанки топлесс, в клетчатых юбках. Они накрыли на стол, занялись кормлением собак.

Всё это время моё внимание целиком и полностью было приковано к террариуму — огромному домашнему зоопарку, разбитому на ячейки, который змейкой протянулся по коридору, ведущему к гостиной. Яркий белый свет озарял десятки искусственных ландшафтов, по которым гуляли, резвились и сношались между собой, нарушая видовую совместимость, сотни насекомых, птиц и пресмыкающихся. В одном месте, например, петух топтал черепаху, в другом лягушки атаковали ящерицу. Но больше всего мне запомнилась змея, засунувшая голову в клоаку курице.

— Зачем она это сделала? — я в изумлении таращился на сцену, напоминавшую фильм ужасов.

Иван Фёдорович нагнулся и постучал костяшкой по стеклу.

— Кто? Змея или курица? — спросил он, сдерживая детский восторг.

Я засмеялся. Я понятия не имел, кто стал инициатором анальных нежностей, приведших к эпической ветке эволюционного развития. Одно было очевидно: всё, что происходило в стеклянных стенах террариума, не имело отношения к борьбе за место под лампой. Зверюшками двигал основной инстинкт размножения. Они совокуплялись напропалую группами и поодиночке, изобретая новые немыслимые формы межвидовых отношений.

Мы сели кушать, и пока наложницы подносили блюда, бородач в халате, из которого он, похоже, не вылазил, разговорился на тему видовой совместимости в животном мире.

Купревич говорил увлечённо, доказательно, как человек отстаивающий правоту.

— Понимаешь, Дима, самке на самом деле не важно, кто партнёр. Если нет выбора, ей остаётся довольствоваться тем, что есть. Самец же, в свою очередь, использует секс для выхода агрессии.

— Как вы это делаете? — нетерпеливо перебил я его. — Приказываете всем женщинам, и они подчиняются.

— А, это, — Купревич сразу погрустнел. — Герпес, — он многозначительно поднял указательный палец правой руки вверх. — Герпес есть почти у каждого человека на земле. Я имею ввиду первый тип. Год назад я имел неосторожность заразить своё тело особым видом герпеса. Видоизменённым. Ради эксперимента, конечно же. И вот результат...

Купревич встал, вышел из-за стола и медленно раздвинул полы халата. Чудовищный вид на изъязвлённый пах открылся моим глазам. Распухшие гениталии смешались в гнойных нарывах, красные болячки-волдыри огромных размеров расползлись по мошонке, члену и вокруг него. Из кровавого гнойного месива торчала пластиковая трубка-катетер, предназначенная для мочеиспускания.

— Скоро я умру, — констатировал учёный самым спокойным голосом, не терпящим возражений. — Ты всё ещё хочешь, чтобы женщины тебя слушались? — он внимательно посмотрел на меня.

Я отрицательно покачал головой, такая смерть не входила в мои планы. Нервно сглотнув, я спросил:

— Ключники тоже заражены вирусом?

— Да, — он завязывал пояс халата. — Каждый своим, но это не смертельно.

— Понятно.

Мы продолжили