Уроки истории

и пивом обсудили предстоящую операцию. Решили резину не тянуть и провернуть всё завтра утром. Как раз воскресенье, у Галины Степановны выходной. Живёт она, как уверял Кирилл, одна. До обеда должны управиться.

И вот мы с Никитой сидим в машине, в квартале от дома Галины Степановны, ждём Кирюшу. На улице пасмурно, грязный снег на обочинах, лужи в тонких корках льда, типичная мартовская погодка.

— Ну где этот дурак, уже на полчаса опаздывает! — возмущаюсь я.

— Вон, вроде, его бэха едет.

Действительно, на стоянку, виляя и разбрызгивая грязные лужи, врывается синий ВMW M3 и резко тормозит рядом с нами. Из-за руля вываливается явно нетрезвый Кирюша и, слегка пошатываясь, идёт к нам. Полы его расстёгнутого дорогого пальто в грязи, чёрные космы всклочены, на лице глупая слюнявая улыбка.

— Ну чё, пагни, начнём! — криво ухмыляясь, пытается командовать он нам.

— Мы же вроде вчера договорились — к утру быть огурцами.

— Да ладно, я только гюмку коньячку выпил, для смелости.

Мы с Никитой хмуро переглядываемся и Ник пытается угомонить юношу:

— Давай ты тут посидишь, а мы сами всё сделаем.

— Ни хега подобного, — артачится он, — договог был со мной, а договог догоже денег!

— Ну хочешь, мы тебе видео с её раскаяниями снимем? — понимая всю безнадёжность данного предложения, пытаюсь уговорить его я.

— Вы чё, пгоблем от Дмитгия Сеггеевича захотели?! Не хотите вы, мы дгугих найдём, и позговогчивей!

Да уж, дело запахло жареным! Я шепчу Никите:

— Ладно, и так справимся.

— Хорошо, идём, — соглашается он, — ты только в порядок себя приведи, Кирилл.

Тот обиженно надувает и так пухлые губы:

— Да я и так в погядке, лучше некуда.

— Тогда пошли, действуем согласно плану.

Мы выходим из машины, в душе проклиная этого «картавого урода», натягиваем полицейские шапки, поправляем форму, застёгиваем куртки и идём к дому нашей жертвы. Мы с Никитой спереди, Кирилл чуть сзади. Нет, мы не полицейские, но форма настоящая, как и удостоверения, и заявление от соседей. Ну, почти настоящие, от настоящих не отличить, не прикопаешься. У Никиты на плече настоящий автомат, АКСУ-74, а у меня, как у офицера, ПМ в кобуре и кожаный портфель в руке. Ну и остальные ментовские приблуды вроде дубинаторов и наручников, само собой. Кругом обычный спальный район с хрущёвками, грязью, лужами, пустыми детскими площадками, голубями, бездомными собаками и хмурыми прохожими. Подходим к нужному подъезду в типичной пятиэтажке, распугав каких-то алкашей в беседке, быстро ретировавшихся за ржавые гаражи при виде нас. На стальной двери кодовый замок с чётко выделяющимися от частого использования кнопками: 4—5-6. Заходим внутрь, поднимаемся на второй этаж, звоним в нужную дверь. Кирюха ждёт сигнала на третьем. Тишина. Звоним ещё раз. Слышится женский голос:

— Бегу, бегу, сейчас, оденусь только!

Ждём ещё около минуты. Дверной глазок темнеет, потом снова загорается. Тот же голос, но уже с нотками испуга:

— Кто там?

— Полиция, участковый уполномоченный старший лейтенант Ковалёв. На вас поступило заявление о нарушении общественного порядка.

— Не может быть!

—